Дар ведьмы
Шрифт:
Эта женщина расцарапала мне физиономию и пыталась лишить скальпа. Вот нужны мне ее откровения? Но похоже, придется выслушать. Прямо сейчас уйти, к сожалению, не смогу. Почему? Не знаю. Просто не могу.
Справившись с эмоциями, Маргарита тихо заговорила:
— Сережа два года не мог работу найти. Ни словечком его не упрекнула, работала за двоих. Муж говорил, что Суздаль дыра, достойной работы для него нет. Мечтал переехать во Владимир, — она криво улыбнулась. С силой потирая пальцы, горячечно зашептала: — Ради мужа я бросила работу в школе. Сделала все, чтобы меня взяли на службу в военную академию. После первой зарплаты
И такой брак она пыталась сохранить? М-да уж. Видимо, этого мне не понять.
Размышляя, я быстро осмотрелась. Мы с плачущей Маргаритой стояли на краю тротуара, прохожим не мешали. Но, бесспорно, привлекали внимание.
Надеюсь, общественный порядок не нарушаем. Второй раз за день посещать полицейский участок — перебор.
Безмолвно висящее рядом привидение, подлетело ко мне ближе. Боярышня определенно хотела о чем-то спросить. Предупреждающе глянув на призрачную деву, я засунула руку в карман. Поглаживая спинку «зверька», мысленно спросила Або:
«Можешь узнать, где находится рынок?».
Через пару секунд высшая сущность бесстрастно сообщила:
«Прямо по улице, затем направо. Людей нервирует твой внешний вид. Рекомендую поправить волосы и воротник пальто. Это должно помочь».
«Спасибо».
Нацепив маску невозмутимости, я неторопливо пригладила растрепанную шевелюру, опустила задранный воротник.
Шмыгая распухшим, красным от слез носом, Маргарита смотрела на меня с недоумением.
— Открыла тебе душу. Почему молчишь? — в ее тоне отчетливо прозвучала растерянность.
Я про себя тяжко вздохнула. Очень хотелось сказать, что она клиническая идиотка. И ей бы стоило не рыдать, а радоваться, что типичный альфонс избавил ее от своего присутствия. Да вот только боюсь, такая правда бывшей коллеге ничем не поможет.
Заправив за ухо локон, я ровным тоном напомнила:
— Вчера ты спрашивала, как тебе дальше жить. Вспомни, что ответила.
— Так как сама хочу, — Маргарита криво улыбнулась.
— Вот именно, — я сделала многозначительную паузу. — Ты приняла решение сохранить свой брак. Бросила высокооплачиваемую работу, поехала в другой город. В итоге застала мужа в постели с любовницей. Драть волосы сопернице ты не стала и гордо удалилась. Но чуть позже, сорвалась на ни в чем не повинном человеке. Предположим, ты, мещанка, напала на члена боярского рода. Как бы тебя наказали?
Во взоре Маргариты заплескался страх.
— Меня посадили бы в тюрьму. Надолго, — прошептала она испуганно.
Не отводя тяжелого взгляда от Маргариты Ткачук, я веско сообщила:
— Все решения человека влияют на его будущее. Твоя жизнь катится под откос. Делай выводы. Больше мне сказать нечего. Прощай, — и уверенно пошла прочь от обескураженной женщины.
«Тебе ее не жалко?» — беззвучно поинтересовался Або.
«Жалость
«И то верно».
Глава 25
Я не хотела, чтобы бывшая коллега шла за мной. Говорить нам действительно больше не о чем. Когда поняла, что Маргарита осталась далеко позади, честно признаться, испытала облегчение. И все же, что-то грызло внутри, не давало покоя.
Эта женщина взросла и дееспособная. Если хорошенько подумает, то будет жить нормально. На этом все.
Безжалостно выбросив из головы мысли о Маргарите Ткачук, я зашла на многолюдный городской рынок и откровенно растерялась. Казалось, здесь продают все и сразу.
Так удивляюсь, как будто из глухой деревни выбралась. Ну и ладно, что мир другой. Взяла себя в руки и пошла.
Мысленно себя подбадривая, я все же поначалу осторожничала и просто присматривалась. Но чуть позже, когда поняла, что ничем особо не отличаюсь от местных, начала подходить к продавцам, спрашивать цены. Стоимость одежды низкого качества оказалась вполне демократичной. А вот добротная, увы, стоила дорого.
Купив скромное нижнее белье, новые колготки и расческу, я ходила меж рядов с хорошей верхней одеждой. И все больше грустила. Тратить деньги жутко не хотелось. Однако завтра утром я собралась идти в государственный приказ. А выгляжу так себе: физиономия расцарапана, платье горничной, пальто ношенное и явно с чужого плеча.
Еще и паспорта нет. «Великолепная» глава рода у бояр Апраксиных. Придется раскошелиться.
Заприметив отличное шерстяное платье в пол, я остановилась у прилавка. Узнав, сколько оно стоит, мысленно застонала. Тридцать рублей — это много. Но вещь великолепная.
А что это я тушуюсь? Рынок — место для торга.
Собрав волю в кулак, озвучила мужчине-продавцу цену, за которую готова купить платье. Тот не согласился. Я настаивала. В общем, торговались мы долго. До хрипоты и нервного тика…у продавца.
Теперь я знаю: если женщина чего-то по-настоящему хочет, она этого добьется. Платье мне обошлось в девять рублей пятьдесят копеек.
Получив деньги, раздраженный мужчина неискренне поздравил меня с удачной сделкой. Передав бумажный сверток с покупкой, он демонстративно отвернулся. Я честно собралась уходить, но внезапно на глаза попалось шикарное пальто: приятного кофейного цвета, длинное, с капюшоном.
Сердце учащенно забилось. В новом платье и этом пальто буду выглядеть на все сто. Прости мужик, но без него я не уйду.
С деланным равнодушием пощупав подол роскошного пальто, я небрежно спросила:
— Сколько просите?
— Это кашемир. Он дорогой, — несколько нервно предупредил торговец и мрачно сообщил: — Сто пятьдесят пять рублей.
— Даю тридцать.
— Да откуда ты такая взялась? — в сердцах воскликнул мужчина.
Спустя всего-то полтора часа, он снова сдался. Отдав за желанную обновку сорок пять рублей, утомленная, но безумно довольная, я направилась к выходу с рынка. Как только выбралась из многолюдной толпы, следующее за мной по пятам привидение, подлетело ближе.