Дар выживания
Шрифт:
– А чтобы неповадно было по домам бегать, - парировал Стеблов.
– С этой проблемой давно сталкиваемся. Так вот, прибывшие группы распределяются по объектам: мэрия, правительство и так далее, включая убежища. И на счёт вас, как я уже говорил, приказ отдельный.., - полковник выдержал паузу, усиливая эффект, но мы находились не на вручении Оскара, поэтому пауза только раздражала.
– Приказом Начальника Оперативного штаба группы войск Восточносибирского региона вся ваша тайшетская бригада прикомандирована к особо важному объекту гражданской обороны, бомбоубежищу нового типа. Вас туда сопроводят чуть позже, - Стеблов вновь замолчал, ожидая реакции, и получил её.
– Можно плясать от счастья?
– скептически произнёс
– Что в нём особого? Подземелье - оно и есть подземелье.
– Там объяснят, - отмахнулся полковник, поняв, что мы не оценили предоставленной нам чести.
– Но моё личное мнение, что это хороший блат. Бомбоубежища - мера нелишняя, хоть и крайняя. Само собой, никто нас бомбить не станет. Так что любое бомбоубежище сейчас просто курорт.
– Всё сделал, Петр Василич!
– с ходу доложил вернувшийся майор, а Стеблов повелительно кивнул:
– Хорошо. Вручайте документы, майор.
Тот принялся выдавать нам военные билеты, всем без исключения. При этом говоря заученным текстом:
– Согласно директивы МО РФ "О военном положении" вы, нижепоименованные, призываетесь в ряды ВС РФ на краткосрочную военную службу. Присваиваются звания "рядовой": Волков Д.В., Иванов И.И., Горин А.Ю., Скобарев А.А. Присваивается звание "рядовой медицинской службы": Волнушкина Н.А. Присваивается звание "старшина внутренней службы": Волков В.В. (сбылась мечта отца - стал старшиной), и "рядовой внутренней службы": Волкова Л.П., Портнова Е.С. и Миронова А.К. Присваиваются внеочередные воинские звания: гвардии старшина - Волков А.В., гвардии старшина второй статьи - Хромов М.А. (Максу, как морпеху, оставили принадлежность к флоту), сержант медицинской службы - Кондратьева Е.Е. Старшина Волков назначается командиром отделения охраны убежища класса А-1 федерального значения.
Мы в порядке очереди забирали у майора свои военники, ставили подписи в журнале, найдя колонку со своей фамилией. Никакого благоговения при этом я не ощутил, скорее наоборот, будто сам себе приговор подписал, хотя внезапное продвижение по службе оставило в душе приятный отпечаток. В это время майор продолжал твердить нам о том, что все мы теперь подчиняемся командованию и т.д., и т.п., но в связи с изменениями в законодательстве, служба наша приравнивается к контрактной, а поэтому будет оплачена. далее тарифы, суммы, банковские карты. Вот тут я немного охренел. Как оперативно сейчас всё делается. Полчаса назад ты был потрёпанным путником, а сейчас уже кадровый военный на полном гособеспечении.
– Всё, ребята! И так с вами намаялся, - махнул рукой Стеблов.
– Получайте снаряжение, довольствие и дуйте на свой объект.
– Есть, - коротко за всех ответил я и первым двинулся в сторону грузовиков. А что делать? Если опытный офицер говорит, что бомбоубежище в данной ситуации – блат, то надо пользоваться этим. Дальше будем импровизировать.
Возле первого из них выдавали вещевое довольствие. Отвечая на вопросы, я только и успевал подставлять руки. Здесь же шустрая женщина-прапорщик производила измерения тем, кто не помнил своих размеров. А теперь перечислю то, чем обеспечивало граждан государство во время военного положения. Итак, это: вещевой мешок советского образца. В простонародье "сидор". В него, конечно же, не влезло всё, что мне дали. Зато пакетами из какого-то супермаркета снабдили в избытке. Камуфляж, а если быть точным, советского образца костюм в расцветке "флора", он же ВСР-98. Нынче «цифра» в ходу, но, видать, того, что дали на складах запасено на три войны. Тоже, считай, раритет. Берём, пока дают, и не выпендриваемся. На халяву ведь и хрен слаще меда. А автобусе места для хлама хватит. Кирзовые сапоги. Да уж, это отдельная история, ставшая архаизмом, но вещевые склады до сих пор ломятся от этого добра. Мне то что, я останусь верен своей "горке" в классической песчаной расцветке с оливковыми вставками и облегченным берцам,
Трамбуя выданное в «сидор» и пакеты, я ловил на себе взгляды прапорщиков вещевой службы. Те как один придирчиво сравнивали полученный мною хлам с тем, в чём я здесь появился. Я видел их насквозь. Видел их страстное желание переодеть меня прямо здесь, присвоив себе и потрёпанную, но неубиваемую "горку", и хоженые, но очень удобные берцы – «облегчёнки», и разгрузочный жилет, да не простой, из комплекта «дяденьки солдата», а америкосовский «чест-риг», снятый с убитого боевика, с бронепластинами, кстати, что в Тайшете оказалось на вес золота.
Прапорщик и перчатки мои беспалые себе приватизировал бы, но наткнувшись на мой ледяной, бескомпромиссный взгляд, отвёл глаза в сторону. Он, конечно, понимал, что, я даже ни разу не надену это тряпье прошлого века, которого в войсках нет уже лет десять, зато на складах валом. И потому жалел о потере, как о своей личной. Я подарил вещевику свою коронную ухмылку уголком рта и поплёлся к следующему грузовику. Здесь я получил снаряжение, которое, в основном, тоже было мне ни к чему, потому что либо являлось пережитком прошлого, либо у меня имелся более современный его аналог. Впрочем, всё это: сержантскую сумку, курвиметр, компас Андрианова, котелок, набор карт города и района и прочий хлам я бережно сгрёб в пакет и даже сказал "спасибо". Потому что у нас, культурных и воспитанных, так принято.
У третьего грузовика я разжился сухпайком на неделю. Выдававший продовольствие грузный старлей кавказской внешности, скорее всего азербайджанец, величественно назвал его индивидуальным рационом питания, хотя сути это не поменяло. Те же сублимированные продукты, те же галеты, тот же тушняк, та же сгуха. А вот то, что всего на неделю, меня заинтересовало. Это значит, что командировка не затянется. Или же по истечении недели выдадут ещё. Или командованию просто плевать, что там будет дальше.
Ну, и напоследок, у четвёртого грузовика, наконец, выдали что-то, что может пригодиться. Во-первых, аптечку индивидуальную АИ-3, причём полную - с тубусами цистамина и шприц-тюбиком промедола, а такой расклад и правда на войну намекает. Во-вторых, и это тоже указывало на всю серьёзность сложившейся ситуации, средства индивидуальной защиты - противогаз, довольно свежий, с панорамным стеклом и тремя фильтрами, офицерский комплект химзащиты Л-1, более лёгкий и удобный, если такое вообще можно сказать о резине, чем стандартный солдатский ОЗК. В-третьих, вручили мне пехотную лопатку МПЛ-50 в чехле. Вещь универсальная и очень удобная. У меня такая уже имелась, но про правила халявы не забываем ни в коем случае. Берём и с благодарностью улыбаемся.
Я был бы очень признателен Родине, если бы снабдила меня ещё и ПНВ, к примеру, но на МПЛ, которую в США считают оружием спецназа, подарки закончились. Со счастливым лицом, преисполненным благодарности своей стране за щедрость и заботу, я уволок в большинстве своем раритетное и ненужное барахло в автобус и вернулся обратно, помогая своим. Больше всех сокрушались мама и девчонки. Они не понимали, зачем нам столько вещей, предназначенных для войны. Мы с парнями успокаивали, как могли. Мол, никакая предосторожность лишней не будет. Лишь отец смотрел на меня серьёзно и понимающе.