Дар
Шрифт:
«Но ведь он любил меня, правда?» – Сара долгое время размышляла над этой проблемой.
Натан снова повернулся к ней и заключил в свои объятия. Он грубо прижал ее к своей груди и пробурчал что-то во сне. Ее волосы запутались вокруг его руки. Подбородком он потерся о ее голову, и она восприняла этот жест как выражение его чувства. Внезапно его забывчивость перестала ее мучить, не важно, что он опять не произнес слов любви.
Она закрыла глаза и постаралась заснуть.
«Натан любит меня, – говорила она себе. – Просто его разум был не в состоянии
Со временем ее муж поймет это. И только из-за его капризного характера ему требовалось для этого больше времени, чем остальным мужьям.
– Я очень люблю тебя, Натан, – прошептала она ему в ухо.
Его голос со сна был хриплым, когда он ответил:
– Я знаю, малышка, знаю.
И прежде чем она успела собрать силы и спросить, был ли он польщен ее горячим признанием, он снова захрапел.
Ей никак не спалось. Еще час она провела, размышляя, как заставить Натана поверить в свою удачу, что именно она была его женой.
Конечно, пути к сердцу Натана через его желудок ей не найти, предположила она. Вряд ли он станет есть то, что она ему приготовит. Человек он был недоверчивый, и ее суп заставил его скептически относиться к ее кулинарным способностям.
Наконец ей в голову пришел разумный план. Она подберется к своему мужу с помощью его команды. Если ей удастся доказать свою ценность в глазах его людей, разве Натан не увидит, какая она у него и в самом деле замечательная? Это не будет особенно трудно – убедить команду, какая она добрая и чистосердечная госпожа. Да, большинство из них были суеверны, но мужчина всегда мужчина. Чуткость и доброта с ее стороны непременно завоюют их преданность.
Ну что ж, если она как следует пораскинет умом над этой проблемой, ей непременно удастся найти способ, как в недельный срок завоевать доверие команды.
Глава 9
К концу недели, чтобы отводить сопутствующие леди Саре беды, команда стала носить на шее зубчики чеснока.
Она же все эти семь дней изо всех сил старалась завоевать их доверие. Но когда Сара узнала, почему они носят эти пахучие ожерелья, ее люди стали ей так отвратительны, что она оставила всякие попытки пойти с ними на контакт.
Она также прекратила убегать в свою каюту каждый раз, когда они смотрели на нее. Она просто притворялась, что не замечает их взглядов. Она не собиралась приказывать им любить ее, но и не желала показать, как расстраивало ее их отношение к ней. Свои слезы и настроение она держала под строгим контролем.
Натан и Нора были единственными людьми, которые знали, как она переживает по этому поводу. Сара постоянно говорила им о своих уязвленных чувствах.
Натан делал все от него зависящее, чтобы не усугублять ситуацию. Нора старалась изо всех сил отвлечь Сару от мрачных мыслей.
Дело было в том, что в любых, даже самых незначительных происшествиях обвиняли Сару. Команда считала
Но что она могла возразить против этой глупости?
По крайней мере два раза в день Сара задавала этот вопрос Натану. Правда, в его ответах не было и доли смысла. Он либо ворчал, выражая свое недовольство, либо пожимал плечами, что, с точки зрения Сары, означало полное безразличие к ее состоянию. Сочувствия у него было не больше, чем молока у козла. Каждый раз, когда он таким образом высказывал свое мнение, она целовала его просто из чувства противоречия.
«К следующему понедельнику, – размышляла Сара, – моя жизнь станет еще более унылой и однообразной».
Но она совершенно забыла про пиратов. Во вторник утром они напали на корабль.
Утро было чудесным, обещало хороший, солнечный и спокойный день. Мэтью вывел Нору на прогулку. Нора держала его под руку, и они, смеясь, прогуливались по палубам, как дети, смеялись и шептались. За последние недели эти люди стали удивительно близки. Улыбка не сходила с лица Мэтью, щеки Норы часто заливал румянец.
Сару на прогулку сопровождал Джимбо. Ей не разрешалось выходить одной. Она считала, что причиной этого было недружелюбное отношение к ней людей. Но когда она сказала об этом Джимбо, он только покачал головой.
– Может быть, это в какой-то степени и так, – сказал он, – но основная причина, Сара, состоит в том, что капитан боится, как бы еще что-нибудь не было сломано и выведено из строя. Только поэтому к вам денно и нощно приставлен страж.
– О, какой позор! – воскликнула Сара. Джимбо с трудом сдержал улыбку. Безусловно, Сара была склонна все драматизировать. Но ему вовсе не хотелось, чтобы она думала, что он смеется над ней.
– Ну, не все так ужасно, – заметил он. – Вам не нужно так отчаиваться.
Сара быстро овладела собой. Ее лицо горело, она не могла скрыть своего негодования.
– Что, по-вашему, так и должно быть? – спросила она. – Несколько незначительных происшествий – и мои люди считают меня ведьмой, а мой собственный муж считает меня осквернителем собственности. Джимбо, нужно ли мне напоминать тебе, что с момента пожара на корабле больше ничего особенного не произошло, а с тех пор прошло уже семь дней? Уверена, что со временем люди образумятся.
– Ничего особенного? – переспросил Джимбо. – Вы не можете так думать всерьез, Сара, Разве вы забыли о маленьком происшествии с Даттоном?
Он не мог не упомянуть о том несчастном случае. Сара недовольно посмотрела на него;
– Но он не утонул, Джимбо.
Джимбо изобразил на лице немое изумление.
– Нет, он не утонул, – согласился он. – Но был очень близок к этому.
Но ведь я извинилась перед человеком.
Да, конечно, извинились, – подтвердил Джимбо. – А как насчет Кентли и Тейлора?