Дар

МакФадден Фрида

— Нашел! — я улыбаюсь про себя, ожидая увидеть невероятный подарок, который он приготовил для меня.

Но когда он выходит из кухни, в руках у него только нож.

Я молча наблюдаю, как он отрезает мне кусочек с противня с кексами.

— Я знаю, что ты обожаешь корочку, — говорит Джастин.

Кексы как каменные, поэтому ему приходится приложить немало усилий, чтобы отделить один из них от поверхности. Когда он отрывает его, около пяти миллиардов крошек рассыпаются по журнальному столику, ковру и дивану.

— Я все уберу, —

обещает он.

Ага, уберет.

Я беру кекс из рук мужа. Поверхность не поддается укусу. Этот кекс был испечен практически на волосок от своей смерти. Неудивительно, что весь дом пропах горелым шоколадом. Я пытаюсь откусить кусочек, но не уверена, что это возможно. По крайней мере, невозможно откусить без того, чтобы не сломать несколько зубов.

— Я не могу это есть, — сдаюсь я.

— Знаю, что кексы немного подгорели…

— Они сожжены!

Уголок его губ приподнимается.

— Ну, я старался, а это ведь главное, не думаешь?

— Ты что, серьезно?

— Что ты имеешь в виду?

Я складываю руки на груди.

— Ты серьезно говоришь, что твой единственный подарок мне на Рождество — это противень с подгоревшими кексами?

— Эй! — вскидывает руки Джастин. — Мы пообещали друг другу, что не будем покупать дорогие подарки. Я сделал всё, что мог, исходя из нашего бюджета.

— Ты сделал всё, что мог?! — кричу я. — Я продала свои волосы!

Лицо Джастина розовеет.

— А кто просил тебя их продавать? Я не хотел, чтобы ты это делала!

— Я продала их ради тебя! — рыдаю я. — Потому что я люблю тебя и хотела сделать тебе изумительный подарок!

— Изумительный подарок? Я даже не понимаю, что это такое. Что, черт возьми, я должен делать с этим?

— Это цепочка для часов! Этим ты цепляешь свои часы к одежде!

— На кой черт она мне сдалась?

— Дело в том, — начинаю я. — Что я пожертвовала чем-то важным, чтобы подготовить для тебя лучший подарок!

— Знаешь, что было бы еще лучшим подарком? — огрызается Джастин. — Жена, которая не побрилась налысо, чтобы подарить мне ожерелье!

— Я не лысая!

— Ну у тебя же нет волос! Я бы назвал это лысиной.

Моё лицо пылает. Я не знаю, ссорились ли мы когда-нибудь настолько сильно, и не могу поверить, что это происходит во время нашего первого Рождества в качестве супругов. И все же я испытываю к нему ярость. Без понятия, была ли я когда-нибудь так зла.

— Я только и делаю, что жертвую собой ради тебя! — огрызаюсь я на него. — Я работаю на двух работах, чтобы ты мог сосредоточиться на учебе. Я работала допоздна в канун Рождества. Я даже продала свои волосы, чтобы купить тебе потрясающий подарок. И что же

я получила в конце? Подгоревшие кексы!

С этими словами я поднимаю противень с кексами и бросаю их через всю комнату. Они приземляются у основания нашей ёлки, которая недостаточно прочна, чтобы выдержать удар этих каменных мучных изделий. Ёлка колеблется секунду-другую, а затем опрокидывается, рассыпая украшения по полу. Звук бьющегося стекла наполняет комнату.

— Господи Боже, — вздыхает Джастин.

— Что? Это же не ты украшал ёлку, а я, как обычно.

— Знаешь, ты ведешь себя как психичка! — качает головой Джастин. — Боже мой, ты ещё хуже, чем твоя мать.

Хуже, чем моя мать? Он не смеет меня в этом упрекать!

— Что с тобой не так? — продолжает Джастин. — С чего ты взяла, что я хотел, чтобы ты побрилась налысо?

— Я сделала это, потому что люблю тебя, — отвечаю я сдавленным голосом.

— Серьезно, я знаю, что у нас нет денег, но тебе нужно сходить к психотерапевту, — он бьет кулаком по колену, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Я серьезно. Я больше не в состоянии терпеть такое безумное поведение.

Джастин продолжает распинаться, перечисляя на пальцах все мои недостатки и то, что он уже не уверен, что сможет жить со мной, и нам нужно какое-то время «побыть порознь». Похоже, он все это планировал.

Погодите-ка, так вот почему наш чемодан стоит в шкафу? Он планировал съехать?

Почему он со мной так поступает? Я подарила ему изумительный подарок, и после всего этого ему он даже не понравился. Я думала, что эта цепочка для часов решит наши проблемы, но кажется, что всё стало еще хуже.

О Боже, он всё ещё продолжает и продолжает болтать. Почему он не затыкается? Мне хочется, чтобы он просто заткнулся.

И все время, пока Джастин говорит, я смотрю на нож, которым он резал кексы. Он оставил его на журнальном столике, и нож безвольно лежит там. В мою голову закрадывается мысль том, что этот предмет наверняка заставил бы его замолчать.

Возможно, это и к лучшему.

VI

Я и не думала, что вернусь в «Чердак Хельги», и вот, спустя всего лишь день после обмена моих волос на цепочку для часов, я здесь.

Я не была уверена, что магазин будет работать в Рождество, но Хельга сказала, что он всегда открыт. Конечно, когда я прихожу в магазин, внутри уже горят огоньки света. А когда я открываю дверь, Хельга стоит за прилавком, как и вчера, когда я уходила. Она словно не сдвинулась ни на дюйм.