Даркут. Великий перелом
Шрифт:
Трипто снова склонил голову.
– Богиня Деумирия в своей бесконечной благости даровала мне такое умение.
– Хорошо, – сказал каан. – После трапезы покажешь свое волшебство.
– Позволь, досточтимый каан, зачитать послание от архонта Эфенеса Данакта Второго.
– Я слушаю, – сказал каан.
Трипто развернул свиток и прочитал послание архонта. После каждой фразы он останавливался и ждал, перевода.
– Почему этот сын шелудивого пса посмел назвать великого каана братом? – спросил один из даркутов у трона,
Переводчик перевел и его слова. Это ябгу Судани, высший министр каана. Вспыльчивый и неразумный человек, Трипто о нем наслышан от переводчика.
– Это обычное обращение к государям иноземных держав, – ответил жрец.
Другой даркут, молодой, высокий, мускулистый, в пластинчатых доспехах, с шрамом через лицо, тонко улыбнулся.
– Главное, чтобы архонт не обратился к могучему каану, как к своей сестре или жене, верно? Нас волнует другое. Эфенес поддерживал деньгами и воинами Южный Элам, с которым мы воевали. Перевозил войска эламцев на своих кораблях. А теперь предлагает договор о мирном сосуществовании и ненападении. Как это понимать?
Трипто выслушал переводчика и улыбнулся в ответ.
– Архонт Данакт Второй желает жить в мире с даркутами. Мир приносит процветание, а война разруху. Поэтому Эфенес протягивает руку дружбы.
– Для даркутов нет сладостнее звука, чем шум битвы, – возразил молодой воин. Поверх доспехов он носил плащ из шкуры саблезубого тигра, на пряжке герб бори. Селенг-тархан, начальник гвардии. Один из главных военачальников каана. Умудрился добраться до высокого поста в юном возрасте. Трипто слышал, что для этого нужно победить в смертельной схватке с лучшими бойцами бори.
– Мы обсудим ответ, и сообщим тебе, – сказал каан Линх. – Сейчас пойдем пообедаем, кудесник.
***
Для трапезы Трипто отвели в другую кибитку, еще больше по размерам и усадили на покрывала в середине стола. Не близко к каану, но и не слишком далеко.
Когда переводчик сказал, что Трипто не употребляет мяса, даркуты удивленно зашумели. Кухня кочевников состояла из мясных и молочных продуктов.
– Как человек может обходиться без мяса? – недоверчиво спросил ябгу Судани. – У него ведь выпадут зубы и отсохнут ноги.
– Меня поддерживает сила богини Деумирии, – ответил Трипто.
– Разве из мужчины выйдет воин, если он не ест мяса? – спросил Селенг-тархан. – Как он удержит халади в руке?
– Богиня Деумирия призывает решать споры без оружия, – ответил Трипто.
– А что будет призывает делать богиня, когда на вашу страну нападут враги? Закидывать их кочерыжками от капусты?
Даркуты рассмеялись. Слуги внесли блюда с жареными тушами зубронов и овцебыков. Все приступили к трапезе. Даркуты разрывали горячее мясо на куски голыми руками и кидали в рот. Жирные руки вытирали об
Трипто наблюдал за степняками, и ел кислую рассыпчатую сыворотку из молока овцебыков. Запивал водой.
Каан махнул помощнику. Тот объявил:
– В честь кудесника Трипто из далекого Эфенеса, бойцы бори проведут несколько показательных поединков.
В кибитку вошли шесть гвардейцев. Поклонились, встали друг против друга по трое с обнаженными клинками.
Старик быстрее и громче заиграл на дунбурре.
Бойцы разом бросились в схватку. Зазвенели халади – странные мечи с изогнутыми клинками сверху и снизу. Почти сразу двое гвардейцев упали. Одному перерезали горло точным ударом, второму вспороли живот.
Вельможи за столом одобрительно зашумели.
– Поздравляют павших со смертью в бою, – пояснил сидевший рядом переводчик.
– Он же объявил показательные бои, разве нет? – спросил Трипто.
Переводчик кивнул.
– Это и есть показательный поединок. Для развлечения гостей каана. Души павших бойцов прямиком попадают в Верхний мир. Поэтому все радуются.
Трипто покачал головой. В боевой истории его страны много славных страниц. Но все-таки его согражданам лучше не воевать с даркутами.
Поединки, тем временем, уже завершились. На ногах остался только один воин бори. Удивительно, но он остался невредимым, в то время как другие бойцы умирали у его ног, истекая кровью.
– Молодец, Датун, сын Эхно, из рода туле! – крикнул каан Линх. – Твой отец радуется, глядя на тебя с Верхнего мира. Дарю тебе сотню гауров.
Воин поклонился. Вытер окровавленный халади, и вышел из кибитки.
Каан поглядел на Трипто.
– Кудесник из далекой страны! Покажи свое мастерство.
Трипто встал из-за стола.
– Это будет честью для меня, великий каан.
– Проводите его, – велел каан.
Трипто сполоснул руки, взял посох, и вышел вслед за даркутом-сановником. Остальные гости завершили трапезу.
Недалеко от входа в кибитку очистили место для волшебного ритуала. Вбили колышки, обвязали их веревками, получился квадрат. Вскопали землю, насыпали кучки семян, положили саженцы деревьев.
Вокруг квадрата стояли даркуты, целая толпа. Видно, слух о том, что чужеземец будет творить чудеса, мгновенно разошелся по аилу.
Трипто подошел к площадке. Оглянулся. Из кибитки вышел каан Линх, встал неподалеку. Следом тянулись его приближенные. Слуги постелили ковры, принесли трон.
Каан уселся. Селенг-тархан встал рядом, благожелательно улыбался.
Трипто зашел в огороженное место. Поглядел на толпу людей вокруг. Впереди стоял шаман с застывшим лицом.
Трипто отложил посох, встал на колени. Закрыл глаза. Помолился Деумирии.
Даркуты молчали. Только где-то плакал младенец, да ревели антилопы-гауры.