Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса
Шрифт:
Вперёд выступил командир.
– Он был слишком физически силён и неподконтролен, милорд. Мы решили дать ему дозу снотворного и так оттранспортировать в одну из камер станции. Прошу прощения, если поступил не верно.
– Всё верно, - махнул он перчаткой целой руки.
– Здесь только его не хватало.
– И всё-таки вы сволочь, - сказал сейчас из-за его спины Хан Соло. Очевидно, он твёрдо решил добиться какой-то реакции на себя.
Добился. Вейдер
– Что ж. Храбрости вам не занимать. Однако, это безрассудная храбрость.
– Вот уж без чего обойдусь - так это без ваших наставлений!
– Хотите умереть героем?
– спросил его Вейдер.
Контрабандист хотел что-то сказать. Но замолчал. В интонации Тёмного лорда было нечто, что начисто отбивало охоту ему говорить хоть что-то.
Вейдер переждал паузу, за которую стало понятно, что Хан не скажет ничего. Тогда он холодно произнёс:
– Вас обоих отведут в камеры. Больше ничего в отношении вас предприниматься не будет. Я не могу позволить, чтобы по имперской станции на свободе разгуливали фанатики-террористы. Пока я считаю вас опасными для жизни людей и целостности объекта. И, пока я так буду считать, вы будете содержаться на положении военнопленных.
Хан поднял бледное лицо:
– Значит, это ты тут распоряжаешься, мордоворот? А старый сморчок, он просто для декору?…
Рука Тёмного лорда поднялась и опустилась. Соло отбросило на арматуру. Принцесса завопила. Контрабандист, взвыв и заскрипев зубами, попробовал подняться. Его больше всего убило то, что на него Вейдер пожалел даже своего знаменитого телекинетического захвата. Он просто дал ему пощёчину.
– Никто и никогда, - сказал Тёмный лорд, деля слова, - в моём присутствии не смеет оскорблять моего повелителя. Ты легко отделался, контрабандист, - кивок в сторону отряда: - Увести их. В камеры на общих основаниях, как военнопленных. Стандартный режим.
Он подождал, пока штурмовики поднимут на ноги ругающегося Соло. И уведут его вместе с принцессой, от горя и ярости плюющей какие-то ругательства.
– Запомните, вы мне - не отец!…
Очень было надо.
Когда тронный зал опять оглох тишиной, и в нём не осталось никого, кроме них с императором и гвардейцев, Вейдер медленно и тяжело повернулся к своему повелителю.
– Нам надо что-то делать, учитель…
Император поднял голову.
– Мальчики, - сказал он двум неподвижным алым фигурам, - за дверь, - и махнул маленькой старческой ладонью.
– Ты прав, конечно, - ответил император, зябко закутываясь в свой балахон. Почтительные подданные называли это мантией или хламидой.
– Если нас не разомкнёт друг от друга, то я протяну самое большее ещё лет пятнадцать. Десять. И я не ручаюсь за состояние своего ума…
–
Император прервал его нетерпеливым жестом.
– А ты после моей смерти не проживёшь и месяц. Такова грубая реальность, мой друг.
– Да, - ответил Вейдер.
– Пока мы замкнуты друг на друге, - медленно продолжил император, - никто не гарантирует нам, что то, что было, не повторится…
– Если б меня не замыкало на сыне!…
– Замолчи, - голос Палпатина прозвучал негромко.
– Отрицательный опыт - тоже опыт. Главное, чтобы выводы, сделанные из него, помогли тебе в дальнейшем. И главное, - он поднял голову и усмехнулся своему ученику, - чтобы опыт этот не закончился фатально.
Тёмный лорд медленно кивнул.
– Проблему ты обозначил, - сказал Палпатин, ещё плотней закутываясь в балахон и почти подбирая под себя ноги.
– Хотелось бы верить, что она имеет решение… - он встрепенулся, прислушался, улыбнулся.
– О, - сказал он, - моя девочка сюда едет. Далеко, конечно, но уже рвёт сюда лапки… Переволновалась… - он внезапно хихикнул.
– Ты знаешь, Вейдер, откуда она едет и куда я её посылал?
– Куда, повелитель?
– На Татуин. Убивать твоего сына.
Промежуток тупого молчания.
– Да, да, - кивнул император.
– Это когда они все вместе пошли освобождать своего драгоценного Соло. Я приказал ей подсуетиться и убрать сопляка… Но у неё не вышло.
Промежуток тупого молчания закончился. Вейдер расхохотался.
– Какие же мы с вами два идиота, мой повелитель…
– Это есть… - император ещё глубже закутался в хламиду.
– Холодно тут, Вейдер, - пожаловался он.
– Кто строит такие большие и такие холодные тронные залы?
Вейдер повернулся к учителю, а потом немного неловко, ибо действовал одной рукой, отстегнул от своей амуниции плащ и одной рукой же накрыл им императора.
– Так лучше, учитель?
Палпатин усмехнулся, закутываясь в тяжёлое полотно:
– Намного…
Они снова подлили тишину. Император согревался. Вейдер его не торопил.
– Меня всегда интересовали выходы из безвыходных положений, - задумчиво произнёс император, в то время как его поза медленно расслаблялась от приливающего тепла.
– В моей юности для меня это были чрезвычайно интересные логические задачки. Но никогда ещё от их решения не зависела моя жизнь. И жизнь моего ученика… Нет-нет, Вейдер. Я тебе скажу точно: пять лет мы с тобой ещё протянем. Катастрофа случится не завтра… Хотя… как знать… Вылез же из своей татуинской щели наш старый друг Кеноби… Постой-постой, - император привстал в кресле, - ты говоришь: ментальный контакт? У него с твоим сыном - ментальный контакт?