Дартмур
Шрифт:
Хватило ненадолго.
— Шам…
— Нет, — оборвал её, вставая с дивана. — Я к Майлзу. Могу отправить к тебе Ди, обсудите мою бессовестность.
Рядом упала подушка. Обернулся, смотря на эту охуевшую особу. Она замахнулась второй диванной подушкой.
Не попадет.
Угадал. Пролетела мимо.
Усмехнулся, открывая дверь из башни.
— Ненавижу тебя, Шам Дейвил!
— Это взаимно, Феликса Фоукс.
Сколько-то лет спустя
Феликса
"Надо повесить плотные темные шторы".
Со вздохом прикрыла глаза ладонью, понимая, что давно пора было встать. Шам наверняка как обычно засел в кабинете и с раннего утра на связи со всем миром. А может его и вовсе нет дома. И непонятно, чего хотелось больше: найти его или провести день наедине с собой.
"Нет, весь день я себя не вынесу".
Настроение порой менялось за минуту. Благо случалось это не так часто, потому что после каждого такого случая ей становилось стыдно и неловко.
Умывшись, накинула на пеньюар халат из комплекта, только длиннее. Не стала завязывать. Зачем? Посторонние в этом доме — редкость. Шам не любит чужих на своей территории.
Вышла на лестницу со стеклянными ступенями, обводя взглядом светлую гостиную снизу.
Определиться с основным цветом, который должен быть в их доме, было непросто. Шаму привычны синие тона, Феликса выступала за элементы красного, что, естественно, "высший" принять не мог. После нескольких ссор и стольких же бурных примирений сошлись на нейтральном — все оттенки белого.
Феликса не удержалась, и на молочном кожаном диване разместила красные велюровые подушки. Шам, дернув щекой, сделал вид, что "не заметил". И сейчас сидел, вчитываясь в бумаги, подложив подушку под спину. Перед ним — через стол — на кресле его помощник и партнер. Нечастый гость. Приходит в исключительных случаях, когда какие-то вопросы не требуют отлагательств.
— Мистер Гарисон, рада вас видеть! — Феликса неспешно спускалась со второго этажа.
Зеленые глаза оторвались от документов, метнувшись к ней. Секунда и они наполовину прикрылись, простреливая недовольством.
"Надо было предупредить, что у нас гости!"
Мысленно ворчала, запахивая халат и завязывая тонкий поясок на выпирающем животике.
— Чай? Может быть кофе?
Шам точно не предлагал. Его гостеприимство всегда колеблется на уровне "я уже впустил его, или ее, в свой дом", одно это, по его мнению, компенсирует все остальное.
— Здравствуй, Феликса. Воды, если позволишь, — губы Гарисона, в обрамлении седой щетины, расплылись в улыбке.
— Конечно, — прошла на кухню, плавно вытекающую из гостиной.
Вероятно вопрос, по которому он пришел, неприятен, иначе не боялся
Передала прохладный бокал Гарисону и села в угол дивана, удобно устраиваясь.
— Вы нечасто к нам заходите, что-то случилось?
Она проследила, как Шам ставит замысловатую подпись… вторую… третью… Передает эти бумаги, они исчезают в дорогом портфеле. Он берется за изучение следующих.
— Феликса… — Гарисон чуть повернулся в ее сторону, словно собираясь с мыслями. — У вас, если не ошибаюсь, был опыт активации рассеивающего кристалла криспи?
Вопрос не то чтобы неожиданный… Совершенно внезапный! Эта тема… откуда он вообще узнал?
Шам, до этого упиравшийся локтями в колени, откинулся на спинку дивана, слегка наклонив голову влево. Гарисон подцепил двумя пальцами галстук, ослабляя его на шее.
Да, в случае с Шамом возраст значения не имеет. Одинаково нагоняет жути на всех. Младше, старше — кажется у него такого разделения не существует. Есть только понятие силы.
— Дальше?
Даже голос его со временем только напитался чем-то внушительным, оставаясь в целом неизменным. Такой же тихий, ровный, глубокий, и ни разу он его не повысил. Хотя несколько раз Феликса пыталась проводить эксперимент в надежде вынудить прокричать, или просто говорить громко. Глупо, конечно, но с любопытством сладить не удалось.
С треском провалилась, что, впрочем, неудивительно. Он и на новость о беременности отреагировал в духе самого себя.
Ее трясло от волнения, какой-то безудержной эйфории и в то же время страха. Это ведь… новая жизнь! Внутри нее. И принять, осознать, уложить в голове этот свершившийся факт оказалось сложно.
Она нашла Шама здесь же, в гостиной. Встала перед ним, безостановочно дергаясь то в одну сторону, то в другую, с прижатой ко лбу ладонью.
— По какому поводу нервы? — зеленые глаза прошлись по фигуре и вернулись к планшету. Ненадолго. Он отложил его и теперь все внимание обратил на нее.
В мыслях вращался миллион фраз от нелепых до откровенно идиотских, и с какой из них лучше начать разговор определиться было невозможно. Наверно поэтому изо рта вырвалось неразборчивое:
— Я беременна.
То ли слишком тихо, то ли слишком громко, но точно бессвязно. Она была настолько поглощена ураганом разных эмоций, испытываемых одновременно, что не обратила внимания на такую мелочь, как собственный тон.
Брови Шама приподнялись. Взгляд с лица плавно сместился на неприкрытый коротким топом живот. Он смотрел на него, скользя указательным пальцем по подбородку, а у нее одно желание сменяло другое. Первое: убить его за такое долго молчание в целую минуту. Второе: разрыдаться. Третье: убежать. Четвертое: обнять его и рассмеяться.