Дартвуд
Шрифт:
Быстрым наш путь назвать было сложно, поскольку дорога не позволяла ехать быстрее пятидесяти километров в час, и то в редких местах. Убивать подвеску по этому бездорожью, как-то не улыбалось, так как запасные части взять было не откуда. Хорошо, хоть успел еще вечером закупиться водой и провизией, предполагая смену маршрута. Да, уж... Курт Тонг, хорошо знает свое дело и обучил меня не на страх, а на совесть.
Часа через три мы решили сделать привал и пообедать. Я выбрался из кузова, взял топор из багажника и пошел собирать дрова, на костер. Долго ходить не пришлось, я быстро насобирал хворост и даже притянул высохшее на солнце поваленное дерево. За час я ухитрился обстругать все ветки, которые пошли в багажник и разрубать на поленья оставшуюся часть ствола, благо оно оказалось
– Жидкое, уже вечером будем есть.
– Сказала она мне.
– И так потратили уйму времени. Думаю, что нас уже ищут.
– Полностью согласен, - ответил ей я, - тем более бутерброды - это моя любимая еда.
Мы поели и снова собрались в дорогу, потушив костер, а я позаботился о том, чтобы следов нашей стоянки не нашли. Дальнейшая наша дорога уже пролегала через хвойный лес, что позволяло нам двигаться более свободно, хотя пару раз, колеса и проваливались в песок, но полный привод нас спасал и мы благополучно выбирались из ям. Вот за, что я люблю сосновый лес, так это за запах. В лесу стоял приятный аромат летнего леса, и я открыл окно дабы наслаждаться им. Жаль музыку включать нельзя, это не позволит нам услышать шум двигателей, у наших преследователей были байки на воде, а не на электричестве, а это вполне закономерный выбор, когда отправляешься в дальнее путешествие, по пересеченной местности. Воду можно найти практически везде, а вот зарядить батареи, без наличия заправочных станций, как-то не очень. Главным недостатком подобных двигателей был создаваемый ими шум, в то время как электродвигатели работали практически бесшумно. До вечера мы успели преодолеть чуть больше двухста километров, в плотную приблизившись к Диким землям, до которых оставалось еще километров пять.
Остановились мы на поляне недалеко от реки, из которой вполне свободно можно было пополнить запас вода, используя специальный фильтр, который прилагался к водному баку авто. Быстро разведя костер Марго принялась за готовку, а я начал разбивать наш лагерь, ставя палатку и оборудовал туалет и душ. Туалетом была выкопанная саперной лопаткой яма, на которую ставился походный унитаз, а душем был шланг из двухсотлитрового бака, закрепленного на крыше пикапа. Когда все было готово, я подошел к Рите, и мы вместе поужинали.
– Как думаешь, там кто-то есть?
– Спросила меня напарница, глядя на далекие, яркие звезды.
– Думаю да.
– Ответил я, смотря на красоту, раскинутую у нас над головами.
– Жаль, только там есть враждебные нам создания...
– С чего ты взял?
– Удивилась девушка.
– Может наоборот, они ждут, когда мы выйдем на более высокий уровень духовного развития, и тогда мы сможем присоединиться к их обществу.
– Вряд ли.
– Покачал головой я.
– Суть всех разумных в том и заключается, воевать за превосходство, удовлетворяя потребности своего эго, доказывая, что его вид доминантный.
– Странное у тебя представление о разумных.
– Протянула она.
– Ну а что?
– Удивился я.
– Вот смотри, возьмем планку ниже, достаточно посмотреть, как каждый мужчина стремиться быть более лучшим, стремится доминировать над окружающими, действуя при этом в рамках понимания своего можно-нельзя, правильно-не правильно.
– Это ты сейчас так тонко, отметил, что все проблемы от женщин?
– С подозрением спросила она.
– Не совсем, - смутился я, не зная, как ей правильно объяснить свою мысль, - инстинкт размножения, и правила отбора диктуют женщине выбрать носителя лучшего гена, а мужчина наоборот, стремится как можно больше распространить свои гены, вот от чехарды взаимосвязи этих стремлений мы и получаем в конечном счете, соперничество перерождающееся во вражду, зависть, злобу и любую другую агресию, а если еще сверху наложить другие желания, морали и чувства превосходства над окружающими, которое не сомненно способно опьянить не готового к такому человека...
– Понятно.
– Ответила девушка.
– Это
– Верно, - согласился я, - такой человек обратит подобные силы в свою пользу, забывая обо всех, а вот если принципы высоки, и чувство ответственности, то тогда человек и станет супергероем. Вот, что самое притягательное для окружающих в супергероях?
– Ты про их чувство ответственности и желание приносить пользу обществу?
– Уточнила девушка.
– И да и нет.
– Покачал я головой.
– Мы опять возвращаемся к инстинктам, которые тянутся еще от первобытного строя, когда выжить можно было только племенем, когда один за всех и все за одного. Без общей поддержки в те времена было просто не выжить. Или чужое племя убьет, чтобы ты не дай боги не напал на кого-то, либо просто от потери сил и голода. Ну а если ты заядлый одиночка, то с тобой и торговать-то особо не чем. Плюс защита от других.
– Замкнутый круг какой-то.
– Честно призналась девушка.
– Супергерой, берется защищать свое племя. А вот, суперзлодей, все делает только к своей выгоде, за частую прикрывая рот своей совести либо высшим благом, либо своим хочу.
– Я пошевелил угольки костра и продолжил.
– Если взглянуть немного по-другому, то общество не может быть анархичным, в таком обществе власть берут самые жестокие, хотя и там проскакивают благородные. Во времена становления монархии, как формы правления, власть брали силой и авторитетом. Потом со временем, не смотря на обручене будущих монархов и других благородных, они переставали понимать ответственность, лежащую на их плечах, и начали жить в свое удовольствие, а алчные, стремящиеся к власти люди, занимали их места, путем манипулирования и плетения интриг, так менялось мнения общества определяя по социальному статусу отбор генотипа. Дальше же, после череды революций, общество пришло к демократии, с тех самых пор у власти и оказались, лишь те кому необходима власть для личной выгоды. Как ни крути, но человек, понимающий всю ответственность подобной власти, в здравом уме не захочет ею обладать, но встречаются и исключения, но такие как правило высоко в структуре власти не бывают, они либо меняются, либо уходят, либо...
– Их просто нет в живых.
– Закончила за меня мысль Рита.
– Другими словами, ты вечно не доволен властью?
– Ну, почему же?
– Удивился я.
– Бывают и приятные исключения среди тех кто во власти. Но исключение, лишь доказывает общую тенденцию и правила. Самое смешное, что народ будет вечно недоволен своим правителем, будут улучшаться условия проживания, а народу будет мало и мало, разумным всегда мало, того что у них есть, и вместо того, чтобы отправить подобные порывы, на саморазвитие. Люди находят выход, который не требует их усилий.
– И ты считаешь, что такое свойственно и Иным?
– Спросила девушка.
– Совершенно верно.
– Кивнул я головой.
– Но тем не менее, не исключаю, исключения.
– И спорить даже не буду. Не знаю, как. Но ведь хочется верить в лучшее!
– Воскликнула Марго.
– Хочется. Не спорю.
– Согласился с ней я.
– Но готовится надо к худшему.
– ТЫ что-то знаешь об этом?
– Заинтересовано спросила она, с легкой ноткой подозрения.
– Возможно.
– Уклончиво ответил ей я.
– Мои размышления по этому поводу ты слышала.
Затушив водой костер, мы залезли в палатку. Рита тут же вышла из игры, а я, удобно устроившись под одеялом, включил расставленную раннее сигнализацию, после чего благополучно уснул. Ночь прошла спокойно и без происшествий, а утро встретило меня ароматным кофе и двумя сигаретами. Быстро собрать лагерь не получилось, необходимо было еще и прибраться после нашего ночлега, так что в путь мы отправились, когда часы показывали десять часов утра.
Дорога до Диких земель была значительно лучше, но была она сделана из брусчатки, неизвестные строители, клали камень очень хорошо, так что по сей день на дороге не выросло и травинки. На карте дорога доходила до диких земель и уходила в них буквально на километр, после чего исчезала. Ее следы и ответвления появлялись только возле поселений.