Дары ледяного неба
Шрифт:
– О, камень-василиск! Давай, Дейкстра!
– Какой василиск, где? – удивленно спросил Буцефал.
Но он не узнал ответа, потому что Дейкстра ткнул его смертоносными усиками прямо в спину.
7
Джейн полировала настенную декоративную раковину, когда услышала в коридоре пещеры быстрые шаги и тяжелое дыхание Роланда.
– Что там случилось? – спросила она, не отрывая взгляд от тарелки. – Ты был такой встревоженный…
Роланд ничего не ответил, только продолжал тяжело дышать, и тогда Джейн перевела взгляд с тарелки на Роланда, и обомлела.
– Кто? – спросила она, указывая
Задавая вопрос, она уже знала, каким будет ответ, но она не могла не спросить.
– Дуайт, – ответил Роланд.
– Как? – спросила Джейн.
– Нет времени объяснять, – сказал Роланд. – Просто сделай то, что нужно. Если ты согласна, конечно.
В памяти Джейн всплыло воспоминание, как она обещала Роланду, что никто, кроме него, не подарит ей последнего счастья.
– Я обещала… – начала Джейн, но не смогла закончить свою мысль, потому что лицо Роланда исказилось в отчаянной и злой гримасе, и он воскликнул:
– Да брось ты эти глупости! Поклялась… Кто был свидетелем твоей клятвы?
– Дейкстра.
Роланд рассмеялся, в его смехе прозвучали истерические нотки.
– Дейкстра об этом не вспомнит, – заявил он. – Давай, принимай семя, время дорого.
– Но Дейкстра должен лично освободить меня от клятвы… Иначе…
– Дейкстра занят! – рявкнул Роланд. – Вот что, Джейн. Либо ты сейчас же берешь этот сперматофор и делаешь, что положено, либо я отдаю его Анне, а потом ты сама будешь объясняться с Дейкстрой.
– А что, Дуайт назвал своим преемником Дейкстру? – удивилась Джейн.
Лицо Роланда исказилось злобной гримасой.
– У меня нет времени ничего объяснять! – рявкнул он. – Берешь семя или нет?
– Беру, – сказала Джейн.
– Так бери, – сказал Роланд.
Джейн сделала три робких и неуверенных шага, протянула руки и взяла сперматофор сразу двумя руками. Из рассказов старших подруг она знала, что должна испытывать в этот момент небывалое возбуждение и воодушевление, но она не чувствовала ничего особенного. Сперматофор в ее руках был просто куском мяса, еще живого, но уже умирающего, истекающего кровью и остывающего. И пах он вовсе не мужчиной, а только парным мясом. Семя Дуайта не вызывало никаких мыслей о продолжении рода, в голове Джейн даже мелькнуло противоестественное желание съесть его.
– Ладно, Джейн, ты знаешь, что делать, – сказал Роланд. – Мне пора идти.
– Ты куда? – удивилась Джейн. – А как же ритуал, последнее желание, последняя речь…
– Нет времени, – отмахнулся Роланд. – Извини, Джейн, не до того сейчас. Совсем нет времени.
Джейн почувствовала, как в ее душе мощной и неумолимой волной вздымается возмущение, переходящее в ненависть. Не так она представляла себе этот момент, совсем не так!
– Ты никуда не уйдешь, Роланд! – воскликнула она. – Я не позволю обращаться со мной, как с последним ничтожеством! Я первая леди племени и потому изволь провести ритуал, как положено!
Роланд издал горестный вздох и сказал:
– Джейн, Джейн… Не хотел тебя расстраивать в такой момент, но придется. Рядом с нашим вулканом вылупляется новый вулкан, скоро будет большое извержение. Разве ты ничего не чувствуешь?
Джейн прислушалась к своим ощущениям и вдруг поняла, что слабая и едва уловимая дрожь в ее руках объясняется вовсе не нервным возбуждением, а исходит от пола и стен. Скала вибрирует, слабо, но вполне ощутимо.
– Мы все умрем? – спросила Джейн.
– Несомненно, – ответил Роланд с саркастической улыбкой. – Когда-нибудь мы все обязательно
Джейн тяжело вздохнула и сказала:
– Ладно, пусть будет так. Прощай, Роланд.
– Прощай, Джейн, – сказал Роланд и вышел, не оборачиваясь.
Джейн осталась одна.
Раньше она думала, что готова к тому, что сейчас произойдет. Каждая женщина, если не считать совсем уж убогих и недостойных, рано или поздно берет в руки мужской спермтофор, принимает последнее счастье и уходит в последний сон, лишающий вначале разума, а затем и самой жизни, но дарующий жизнь сыновьям и дочерям. Она знала, что с ней это тоже произойдет, но она не рассчитывала, что это случится именно так, что первая леди станет принимать семя в одиночестве, украдкой, не произнеся прощальную речь и не загадав последнего желания. И что рыцарь, принесший семя, будет так груб…
Скала заметно вздрогнула, тарелки на стенах отозвались мелодичной вибрацией. Джейн помотала головой, собираясь с мыслями. Роланд прав, времени нет, надо действовать быстро, если она действительно хочет стать матерью, а не бессмысленно сгинуть в огне катастрофы.
Она опустила сперматофор и с силой выбросила воду из-под мантии, омыв его. Кусок окровавленного мяса вздрогнул и стал раскрываться. Джейн поднесла его к ноздрям и впустила его запах в обонятельную полость.
Ее сознание помутилось, и она поняла, что угрожающая вибрация стен, пола и потолка больше не имеет никакого значения. Ничто не имеет значения, кроме Дуайта, который стоял перед ней во всей красе, прекрасный и мужественный. Джейн знала, что в этом помещении нет Дуайта, он мертв, его тело плывет в страну мертвых, но так же ясно Джейн понимала, что реальность воображаемая сейчас куда важнее, чем реальность настоящая. И несуществующий Дуайт спросил ее:
– Джейн, ты станешь моей женой?
И Джейн ответила:
– Да, любимый!
И ее охватило последнее счастье.
8
Время уходило, Роланд ясно чувствовал это. Он носился как ошпаренный по коридорам пещеры, приказывал, объяснял, угрожал, разрешал споры, отвешивал подзатыльники, он старался изо всех сил, но понимал, что не успевает. С каждой минутой скала тряслась все сильнее, вибрация ощущалась уже не только как вибрация, но и как свет (он же звук), и Роланд понимал, что племя обречено. Прилив неумолимо приближается, он придет через считанные восьмерки минут, и уже ясно, что новое жерло вулкана вылупится именно в этот прилив. Роланд понимал, что нужно все бросить и немедленно уплывать прочь, что спасение не гарантировано даже в этом случае, но Роланд не думал о личном спасении. Он думал о том, что ответит Дуайту в стране мертвых, когда тот потребует отчета за содеянное непотребство. Роланд твердо знал, что он скажет.
– Прости меня, брат, – скажет он. – Однако прежде чем судить меня, оглянись по сторонам. Видишь, как мало рыцарей и дам последовало за мной и тобой? Разве ты видишь, брат, леди Джейн рядом с нами? Не видишь? А знаешь, почему ты ее не видишь? Потому что ее здесь нет. А знаешь, почему ее здесь нет? Потому что я заботился о твоем семени больше, чем о собственной жизни. Когда пришло время быстрых решений, я забыл прошлые обиды, я делал то, что должен делать король, если он король не только по званию, но и по сути. А ты не смог забыть обиды и терял время, поэтому мне пришлось тебя убить. И я готов ответить за это перед лицом Джа, и я верю, что камней в моей душе больше, чем пузырей.