Дары мертвых богов
Шрифт:
Рис присел на кровать, пытаясь собраться с мыслями, но это ему никак не удавалось — монах не мог поверить, что этот разговор происходит на самом деле.
— Где Крелл держит вашего сына? Наверное, есть темницы…
— Его держат не в темнице, — произнесла Зебоим, переплетя пальцы. — Его душа заключена… — Богиня отдышалась, не в силах говорить, — так ее переполняла ярость, — в фигуре для игры в кхас!
— В фигуре для игры в кхас? — повторил Рис, недоумевая. — Ты уверена?
— Конечно, я уверена! Я видела ее! Крелл махал ею передо
— Что за фигура?
— Один из двух черных рыцарей.
— Смогла бы ты отличить ее от остальных?
— Да! — произнесла Зебоим едко. — Уж своего-то сына я всегда узнаю! Фигура — его точная копия.
— Я не имел чести быть знаком с твоим сыном, — осторожно сказал Рис, — и не знаю, как он выглядит. Если бы ты рассказала мне о нем больше…
— Он верхом на синем драконе. Но другой — тоже… Я не знаю! — Зебоим вцепилась себе в волосы. — Я даже думать не могу! Оставь меня в покое. Просто иди и спаси его… Подожди немного. Все фигуры настоящие. Настоящие тела. Уменьшенные. За исключением той, что похожа на меня. И на черного короля. Король — это Чемош.
Рис почесал лоб. Все происходящее было похоже на странный и ужасный сон.
— Проклятые шутки Чемоша! — произнесла Богиня. — Он хочет унизить меня. Послушай, монах, это действительно важно? Мы теряем время…
— Ты просишь меня пойти на безнадежное дело, моя Королева. Все, что ты можешь сообщить мне, каким бы незначительным это тебе ни казалось, может оказаться очень ценным.
Зебоим устало вздохнула:
— Хорошо. Дай мне вспомнить. Белые король и королева на самом деле эльфы. Черная королева — это я. Черный король — Чемош! — Имя Повелителя Смерти она процедила сквозь зубы. — Два белых жреца — монахи Маджере. — Зебоим приподняла бровь и оценивающе посмотрела на Риса. — Представь себе! Два черных жреца — гномы. Два белых рыцаря — эльфы верхом на серебряных драконах. Пешки черных — гоблины, белых — кендеры. Как я и сказала, Чемош создал их, чтобы унизить меня. Мой чудесный сын сражается с такими же фигурками — монахами и кендерами…
Внезапно раздался оглушительный стук в дверь и голос Герарда прогремел:
— Время вышло, брат.
— Я сейчас, — отозвался Рис. Поднявшись, он повернулся к Зебоим. — Если я правильно понял тебя, моя Королева, либо я отправляюсь в Башню Бурь и спасаю твоего сына, либо ты меня уничтожишь…
— Не сомневайся, монах, — ответила Богиня, спокойная, как природа перед бурей. — Я смогу покончить с тобой.
Завернувшись в темные потрепанные одеяния, она присела на койку и уставилась в стену.
Рис наклонился к Зебоим и тихо произнес:
— Знаешь, моя смерть будет быстрее и легче, если ты убьешь меня прямо сейчас.
Богиня посмотрела на него глазами цвета морской волны:
— Может быть, да, а может, и нет. Как бы там ни было, ты не принимаешь в расчет своего друга-кендера, а также всех тех обреченных на смерть молодых людей, которые, как
Герард снова загрохотал в дверь, в замочной скважине повернулся ключ.
Рис выпрямился.
— Я понял, моя Королева, — произнес он со спокойствием человека, который либо владеет собой, либо вот-вот сломается и разразится рыданиями.
— Надеюсь, — ответила Зебоим слабым голосом. — Дай мне знать о своем решении.
— Где мне тебя найти?
Богиня легла лицом к стене, завернувшись в собственную одежду и устроив голову на сгибе руки.
— Здесь. Где никто не сможет меня найти.
— Время вышло, — повторил Герард, входя в темницу. — Как дела? — спросил он тихо.
— Неплохо, — ответил Рис.
Шериф бросил взгляд на койку, вывел Риса за дверь и тщательно запер ее. Когда они отошли подальше от камеры, Герард спросил:
— Мне следует отпустить ее?
Рис ничего не ответил. Он даже не слышал вопроса, размышляя о том, что должен сделать, и пытался придумать, как выполнить приказ Богини и самому при этом выжить.
Шериф провел рукой по волосам.
— Как будто у меня нет других дел. Какое-то злобное проклятие лежит на озере Кристалмир…
— Что? — испуганно спросил Рис. — Что с озером?
— Разве ты не чувствуешь? — Герард поморщился. — От него смрад до небес. Рыба подыхает целыми косяками. Ее выбрасывало на берег всю ночь. Теперь она гниет на солнце. Город зависит от этого озера, а теперь люди боятся даже подходить к нему. Они говорят, что Кристалмир прокляли, так что у меня нет времени заниматься этой сумасшедшей…
— Шериф, — прервал его монах, — я хочу попросить об одолжении. Я собираюсь ненадолго покинуть город, и мне нужен кто-то, кто бы присмотрел за Аттой. Ты бы мог это сделать?
— А она будет выслеживать для меня кендеров? — спросил Герард, и его глаза заблестели.
Рис улыбнулся:
— Я научу тебя командам и найду способ расплатиться за ее содержание.
— Если она будет пасти для меня кендеров так же хорошо, как и для тебя, — это будет лучшей оплатой. По рукам, брат. А куда ты отправляешься?
Рис не ответил.
— И ты будешь заботиться о ней, даже если я не вернусь? — спросил он.
Герард внимательно посмотрел на монаха:
— Почему это ты не вернешься?
— Только Боги знают нашу судьбу, шериф, — ответил Рис.
— Можешь на меня положиться, брат. В какой бы беде ты ни…
— Я знаю, шериф, — с благодарностью произнес Рис. — Поэтому я и прошу тебя позаботиться об Атте.
— Хорошо, брат. Я не стану вмешиваться в твои дела. И не волнуйся за собаку. Я хорошо за ней присмотрю.
Они продолжали идти по коридору, когда у Герарда внезапно возникла другая тревожная мысль.
— А как насчет кендера? Ты ведь не собираешься просить меня, чтобы я и за ним присмотрел, брат?