Дары мертвых богов
Шрифт:
— Она очень чувствительна, — заметил Рис. — Найдите ей работу, чтобы она была занята, и все нормализуется.
— У Атты будет много работы с кендерами, которые собрались здесь, чтобы посмотреть на умирающую рыбу. А когда собираетесь тронуться в путь? — спросил шериф.
— Прежде мы с Пасленом должны навестить заключенную, — ответил Рис.
— Заключенную? — изумился Герард. — Ту безумную женщину? Вы хотите снова ее увидеть?
— Надеюсь, она все еще здесь, — произнес монах.
— О
— Она думает, что я могу ей помочь, — сказал Рис.
— А кендер? Он тоже ей помогает?
— Я хорошо на нее влияю, — заверил его Паслен.
— Нет необходимости сопровождать нас, шериф, — добавил монах. — Нам просто нужно твое разрешение.
— Думаю, мне лучше пойти с вами, — сказал Герард. — Чтобы убедиться, что с вами не случится ничего плохого. С каждым из вас.
Рис и Паслен переглянулись.
— Нам надо поговорить с ней наедине, — объяснил монах. — Дело очень важное и касается религии.
— Я думал, ты больше не монах Маджере, — произнес Герард, подозрительно посмотрев на Риса.
— Это не значит, что я не могу помогать тем, кто находится в беде, — ответил Рис. — Пожалуйста, шериф. Всего несколько минут наедине с ней.
— Хорошо, — согласился Герард. — Не понимаю, как вы можете попасть в неприятную историю, запертые в тюремной камере.
— Много он знает, — мрачно произнес Паслен. В тюрьме кендер остановился, чтобы перекинуться словечком с сородичами. Рис забеспокоился, услышав, что Паслен хочет сказать им что-то на прощание. Когда кендер полез в свой мешочек, собираясь раздать все свое богатство — таков обычай кендеров перед смертью, — Рис схватил Паслена за шиворот и оттащил подальше. Герард показал на камеру.
— Она не встает с койки, — проговорил он, — и ничего не ест — отсылает еду обратно, даже не попробовав. У вас посетители, госпожа, — громко позвал он, открывая дверь.
— Давно пора, — отозвалась Зебоим, садясь.
Она откинула назад капюшон. Глаза цвета морской волны заблестели.
Рис втолкнул Паслена в камеру, затем вошел сам.
Герард закрыл дверь и вставил ключ в замок, но поворачивать не стал. Он подождал немного, прислушиваясь. Трое беседовали тихо, к тому же шериф обещал им разговор наедине.
Покачав головой, Герард пошел поболтать с тюремщиком.
— Сколько времени ты дал им, шериф? — спросил тюремщик.
— Как обычно. Пять минут.
На столе стояли песочные часы. Тюремщик перевернул их под восхищенными взглядами кендеров, которые просовывали головы, руки и ноги сквозь решетку, чтобы лучше видеть такую замечательную вещь, и все время донимали
Герард слушал привычные жалобы тюремщика на кендеров, наблюдал за струйкой песка в часах и ожидал услышать что-нибудь тревожное из камеры в конце коридора.
Однако все было тихо. Когда упала последняя песчинка, шериф крикнул:
— Время вышло, — и пошел по коридору. Открыв дверь, он замер, пораженный. Безумная женщина лежала на койке, закрыв лицо капюшоном. Никого, кроме нее, в камере не было. Ни монаха. Ни кендера. Герард ничего не мог понять. Чтобы покинуть тюрьму, надо было пройти мимо него, сидящего за столом… но ведь никого не было!
— Эй, ты! — окликнул шериф безумную, тряся ее за плечо. — Где они?
Женщина махнула рукой, словно отгоняла насекомое. Герард вылетел из камеры и ударился о стену.
— Не прикасайся ко мне, смертный! — произнесла женщина. — Никогда ко мне не прикасайся.
Дверь с грохотом захлопнулась.
Шериф поднялся и, поморщившись — он сильно ушиб голову и плечо, — воззрился на дверь, затем потер плечо и заковылял по коридору.
— Отпусти кендеров, — крикнул он. Те принялись кричать и визжать. От их воплей треснул бы и камень. Герард вздрогнул.
— Просто делай, что я велю, — приказал он тюремщику. — И поторопись. Не беспокойся, Смит. У меня есть чудесная собака, которая поможет держать их в узде. Собака должна заняться чем-нибудь. Она скучает по своему хозяину.
Тюремщик открыл дверь, и кендеры весело выбежали из нее навстречу яркому свету свободы. Герард бросил взгляд на камеру в конце коридора.
— И думаю, ей придется скучать очень долго, — мрачно добавил он.
Глава 6
Водоворот в Кровавом море Истара… Если моряки и говорили о нем, то только шепотом. Когда-то Водоворот причинял ужасные разрушения — крутящаяся утроба красной смерти, которая целиком заглатывала корабли. Некогда из этой утробы люди слышали грохочущие голоса Богов:
— Посмотрите, смертные, вы знаете, на что мы способны.
Когда Король-Жрец Истара осмелился провозгласить себя Богом и люди Истара стали ему поклоняться, настоящие Боги Кринна сбросили на Истар огненную гору, уничтожив город и похоронив его под морскими волнами, которые окрасились в красно-бурый цвет. Мудрые люди говорили, что это из-за особого песка на дне, но большинство верило, что от крови тех, кто погиб во время Катаклизма. Какова бы ни была причина, но цвет воды дал название морю, и с тех пор оно стало известно как Кровавое.