Дары смерти (перевод Snitch)

Роулинг Джоан Кэтлин

— Но…

— Замолчи, — посоветовал Рон.

— Вы уверены, что все хорошо обдумали? — настаивал Гарри.

— Давай разберемся, — сказала Гермиона, бросая «Путешествия с троллями» в стопку забракованных книг, взгляд ее был грозным. — Я собираю вещи уже несколько дней, и мы готовы уйти в любой момент, для этого, к вашему сведению, пришлось примененять довольно сложную магию; я уж не говорю о том, что пришлось пронести весь запас оборотного зелья Грозного Глаза мимо носа мамы Рона.

Я также изменила воспоминания моих родителей, они теперь уверены, что их действительно зовут Венделл и Моника Уилкинс, и что

цель их жизни переехать в Австралию, что они и сделали. Это чтобы Волдеморту было труднее выследить их и узнать от них обо мне, или о тебе. К сожалению, я довольно много рассказывала им о тебе.

— Если я выживу после охоты на хоркруксы, я найду маму и папу и сниму заклятье. Если нет, что ж, думаю, я довольно хорошо поколдовала, чтобы они оставались счастливыми в безопасности. Понимаете, Венделл и Моника Уилкинс не знают, что у них есть дочь.

В глазах Гермионы снова появились слезы. Рон снова поднялся с кровати, обнял ее снова и недовольно взглянул на Гарри, как бы упрекая его в отсутствии такта. Гарри не мог придумать, что сказать, не в последнюю очередь потому, что учить такту кого-то другого было необычно для Рона.

— Я… Гермиона, прости… Я не…

— Не понимал, что Рон и я прекрасно знаем, что может случиться, если мы пойдем с тобой? Ну, мы знаем. Рон, покажи Гарри, что ты сделал.

— Не, он только что поел, — сказал Рон.

— Давай же, он должен знать!

— О, хорошо. Гарри, пойдем.

Второй раз Рон убрал руку с плеча Гермионы и поковылял к двери.

— Пойдем.

— Зачем? — спросил Гарри, выходя из комнаты вслед за Роном на крошечную лестничную площадку.

— Десцендо, — пробормотал Рон, указывая палочкой на низкий потолок. Прямо над их головами открылся люк, и к их ногам скользнула лестница. Жуткий звук — наполовину всхлип, наполовину стон, раздался из квадратного отверстия вместе с неприятным запахом канализации.

— Это твой упырь, да? — спросил Гарри, он никогда не видел этого существа, иногда наруавшего ночную тишину.

— Да, это он, — сказал Рон, забираясь вверх по лестнице. — Идем, взгляни на него.

По нескольким коротким ступенькам Гарри отправился за Роном в крошечное помещение на чердаке. Его голова и плечи оказались в комнате и тут он увидел создание, свернувшееся клубком в нескольких футах от него, почти заснувшее в сумраке, с широко открытым ртом.

— Но это… это выглядит… Упыри разве носят пижамы?

— Нет, — сказал Рон, — А еще у них не бывает рыжих волос и столько прыщей.

Гарри разглядывал странное создание не без отвращения. Оно было человеческого размера и формы, и одето оно было в старую пижаму Рона, он понял это теперь, когда глаза привыкли к темноте. Он также был уверен, что вампиры обычно слизистые и плешивые, а не такие волосатые и покрытые воспаленными багровыми волдырями.

— Он — это я, понимаешь? — сказал Рон.

— Нет, — сказал Гарри, — Не понимаю.

— Я объясню в комнате, запах достал, — сказал Рон. Они спустились по лестнице, Рон вернул ее на чердак, и они снова присоединились к Гермионе, которая все еще сортировала книги.

Как только мы уйдем, вампир спустится и будет жить в моей комнате, — сказал Рон, — Думаю, он ждет этого с нетерпением — ну, тут трудно сказать, потому что все, что он может делать, это стонать и нести всякий бред, — но он много спит, если уж на то пошло. Не

важно, в общем, он будет мной, больным брызгрыльностью. Хорошо, а?

Гарри просто смотрел на его смущение.

Именно так! — сказал Рон, разочарованный тем, что Гарри не осознал все великолепие его плана. — Смотри, если мы трое не вернемся в Хогвартс, все подумают, что Гермиона и я с тобой, так? То есть пожиратели смерти отправятся прямо к нашим семьям, чтобы узнать, есть ли у них сведения о том, где ты.

— Надеюсь, все будет похоже на то, что я уехала с мамой и папой, сейчас многие магглороженные говорят о том, чтобы скрыться, — сказала Гермиона.

— Мою семью мы не можем спрятать, это будет слишком подозрительно, да и с работы уйти они не могут, — сказал Рон. — Вот мы и собираемся рассказать всем, что я серьезно заболел брызгрыльностью, поэтому и в школу не могу вернуться. Если кто-то заявится узнать, как дела, мама и папа смогут показать им упыря в моей кровати, всего в волдырях. Брызгрыльность правда очень заразная, они точно не захотят подходить близко. И не важно, что он не может ничего сказать, никто не может, если грибок уже добрался до небного язычка.

— А твои мама и папа участвуют в этом? — спросил Гарри.

— Папа — да. Он помог Фреду и Джорджу трансформировать упыря. Мама… ну, ты же видел, какая она. Она не смирится с нашим уходом, пока мы не уйдем.

В комнате было тихо, только глухие удары нарушили тишину, когда Гермиона продолжила бросать книги в две стопки. Рон сидел, наблюдая за ней, а Гарри смотрел то на него, то на нее, и не мог ничего сказать. То, сколько они сделали, чтобы защитить свои семьи, больше, чем любые другие слова или действия, убедило его, что они действительно собираются пойти с ним и прекрасно знают, как это может быть опасно. Он хотел сказать им, как много это для него значит, но просто не мог найти достаточно значительных слов.

В тишине раздались приглушенные звуки: миссис Уизли кричала четырьмя этажами ниже.

— Наверное, Джинни оставила пылинку на дурацком кольце для салфеток, — сказал Рон. — И что это Делакурам понадобилось приезжать на два дня раньше.

— Сестра Флер — подружка невесты, ей надо быть на репетиции, а одна она не может приехать, слишком маленькая, — сказала Гермиона, нерешительно разглядывая «Каникулы с банши».

— Ну, гости не понизят мамино волнение, — сказал Рон.

— Вот что нам точно нужно решить, — сказала Гермиона, бросая «Оборонительную магическую теорию» в корзину для мусора, удостоив ее лишь мимолетного взгляда, и поднимая «Оценку магического образования в Европе», — это куда мы отправимся, когда уйдем отсюда. Вы сказали, что сначала хотите пойти в Годрикову лощину, Гарри, я понимаю почему, но… ну… разве мы не должны, прежде всего, искать хоркруксы?

— Если бы мы знали, где находится хоть какой-нибудь хоркрукс, я бы согласился с тобой, — согласился Гарри; он был не уверен, что Гермиона правильно поняла, почему он хотел вернуться в Годрикову лощину. Могилы его родителей были только одной из причин: им владело сильное, хотя и необъяснимое чувство, что в этом месте он найдет ответы на свои вопросы. Возможно, так было просто потому, что там он избежал смертоносного проклятия Волдеморта, и сейчас, когда предстояло повторить этот подвиг, Гарри тянуло на место, где это произошло, потому что он хотел понять.