Дары смерти (перевод Snitch)
Шрифт:
— Я побежала за тобой! Я тебя звала! Я умоляла тебя вернуться!
— Я знаю, — проговорил Рон. — Гермиона, прости меня, я правда…
— Ах, ты извиняешься!
Она пронзительно рассмеялась, как помешанная. Рон взглядом просил Гарри вмешаться, но тот только скорчил беспомощную рожицу.
— Ты вернулся через несколько недель… недель! И думаешь, что извинишься, и всё сразу уладится?
— Ну, а что ещё я могу сказать? — закричал Рон, и Гарри обрадовался, что тот отбивается.
— А я что, знаю? — с едким ехидством воскликнула
— Гермиона, — встрял Гарри, в его понимании это был запрещённый приём, — он спас меня…
— Мне плевать! — крикнула она. — Меня не волнует, что он сделал! Неделя за неделей… да нас давно уже могли убить…
— Я знал, что вы живы! — взревел Рон, впервые перекричав её, и подошёл к Разделяющему Щиту как можно ближе. — Гарри в каждом номере "Пророка", по радио только о нём и говорят, вас всюду разыскивают, столько слухов и безумных историй — если бы вы погибли, я бы тут же узнал об этом, вы даже не представляете, каково это было…
— И каково же тебе было?
Её голос был таким пронзительным, что ещё немного, и её смогли бы услышать разве что летучие мыши, но она была настолько возмущена, что временно потеряла дар речи, и Рон воспользовался паузой.
— Я хотел вернуться в ту же секунду, как дизаппарировал, но я попал аккурат в лапы к Охотникам за головами, Гермиона, и уже не мог вернуться!
— Каким охотникам? — спросил Гарри. Гермиона уселась в кресло, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди так крепко, будто в ближайшие несколько лет не собиралась их разжимать.
— Охотники за головами, — повторил Рон. — Они повсюду… это такие банды, пытаются заработать золото, отлавливая магглорождённых и чистокровных предателей, за каждого пойманного Министерство даёт вознаграждение. Я был один и похож на школьника, они ужасно обрадовались и решили, что я магглорождённый в бегах. Мне пришлось уболтать их, чтобы меня не потащили в Министерство.
— Что ты им сказал?
— Что я Стэн Шонпайк. Это первый, кто пришёл мне в голову.
— И они поверили?
— Да они были не самые башковитые. Один из них точно наполовину тролль был, от него так несло…
Рон взглянул на Гермиону, явно надеясь, что маленькая шутка немного смягчит её гнев, но её лицо оставалось каменным, а руки и ноги скрещёнными.
— Короче, они заспорили, Стэн я или нет. Честно говоря, это было унизительно, но их было пятеро, а я один, к тому же, у меня палочку отобрали. Потом двое из них подрались, и пока они отвлеклись, я сумел ударить того, что держал меня, в живот, схватил его палочку, обезоружил того, у которого была моя палочка, и дизаппарировал. У меня не очень хорошо получилось, опять потерял кусок себя, — Рон вытянул правую руку, и стало видно, что у него не хватает двух ногтей. Гермиона холодно подняла брови. — И оказался слишком далеко от места, где вы были. К тому моменту, как я вернулся к реке, где была палатка… вас уже не было…
— Боже,
— Что? — охнул Рон, с отвисшей челюстью переводя взгляд с неё на Гарри, но Гермиона не обратила на него ни малейшего внимания.
— Представляешь, Гарри — целых два ногтя потерял! Действительно, это задаёт масштаб нашим страданиям, правда?
— Гермиона, — негромко сказал Гарри, — Рон спас мне жизнь.
Она будто не слышала его.
— Я только одно хочу знать, — заявила она, разглядывая что-то футом выше головы Рона. — Как ты нас нашёл сегодня? Это важно. Как только мы выясним это, мы сумеем сделать так, что к нам больше не явится никто, кого мы не желаем видеть.
Рон сердито посмотрел на неё, затем вытащил из кармана небольшой серебристый предмет.
— Вот.
Ей пришлось взглянуть на Рона, чтобы увидеть, что он им показывал.
— Гасилка? — она была так удивлена, что забыла, что должна быть холодной и свирепой.
— Она не просто включает и выключает свет, — сказал Рон. — Я не знаю, как именно это работает, и почему это произошло именно тогда, а не в какой-то другой момент, потому что я хотел вернуться всё время после того, как ушёл. Но рано утром в Рождество я слушал радио и услышал… услышал тебя.
Он посмотрел на Гермиону.
— Ты услышал меня по радио? — недоверчиво спросила она.
— Нет, я услышал голос в своём кармане. Твой голос, — он потряс Гасилкой, — доносился отсюда.
— И что же я говорила? — спросила Гермиона, в её голосе смешались скептицизм и любопытство.
— Ты назвала моё имя — Рон. И ты ещё сказала… что-то о палочке…
Гермиона густо покраснела. Гарри вспомнил: тогда его имя прозвучало вслух впервые со дня его ухода, Гермиона упомянула о нём, когда они обсуждали, можно ли починить его палочку.
— И я вынул её, — продолжил Рон, глядя на Гасилку, — она была такой же, как и раньше, но я был уверен, что слышал тебя. И я щёлкнул ей. Свет у меня в комнате погас, а вот за окном появился другой свет.
Рон поднял свободную руку и указал на что-то перед собой, глядя на нечто, чего Гарри и Гермиона не видели.
— Это был светящийся шар, будто пульсирующий, голубоватый такой, как сияние вокруг портключа, ну, вы понимаете.
— Ага, — в один голос ответили Гарри и Гермиона.
— Я понял, что это было то самое, — продолжил Рон. — Я похватал свои шмотки, собрался, взял рюкзак и вышел в сад. Шарик света парил там, он ждал меня, и когда я подошёл, он запрыгал в сторону, и я пошёл следом за ним за сарай, и затем он… он влетел в меня.