Дарящая праздник
Шрифт:
Выдвинув стул. Джин села напротив Сола.
— Перед алтарем я обещала Джеку, что буду любить его в болезни и здравии, горе и радости. — На ее лице появилась задумчивая улыбка. — Каждый человек может оступиться. Любовь без прощения — это не любовь вовсе.
Но ведь Джек предал ее!
— Я не знаю, как бы я… — Сол внезапно замолчал, осознав, что простил бы Кэсси все. Проведя рукой полбу, он кивнул. — Вы правы.
Джин потрепала его по руке.
— Ешь,
Внезапно Сол обнаружил, что сильно проголодался.
— Ммм… очень вкусно, — улыбнулся он, попробовав тост.
Жизнь так прекрасна! Скоро он женится на Кэсси…
Джин с улыбкой наблюдала за ним, но не произнесла ни слова, пока он не расправился с завтраком.
— Сол, я не хочу, чтобы ты плохо думал о Джеке. Если я смогла его простить, сможешь и ты. Он хороший человек. Когда погиб Брайан, Джек был для меня настоящей опорой.
Сол встретился с ней взглядом.
— К тому же все произошло так давно… — Вздохнув, она сцепила в замок пальцы. — Фрэн была тогда еще совсем крошкой, и я все время занималась ею, пренебрегая всеми остальными, в том числе Джеком. А Джек был молодым здоровым мужчиной. Ему было одиноко, но он не жаловался, что из-за ребенка я не уделяю ему время. Боялся, что его будут считать нытиком. А Перл всегда пользовалась успехом у мужчин. — Джин с отсутствующим видом уставилась на стену и просидела так с минуту. — Ой, Сол, прости, я не имела права такое говорить.
— Не извиняйтесь за правду. — Сол криво усмехнулся. — Она сочла бы это за комплимент.
Джин рассмеялась. У нее был приятный звонкий смех.
— Значит… — Он помедлил. — Вы все знали? Все эти годы?
— Да. Узнав об измене Джека, я выгнала его из дома и заперла дверь. Ему пришлось спать на веранде. Я никогда не видела его таким напуганным, как в тот момент, когда сказала, что больше не желаю его видеть. Но он не знал, что ты его сын. — Внезапно Джин наклонилась и коснулась его руки. — Джек очень сожалел о том, что изменил мне, но он никогда не сожалел о твоем рождении. Мысль о том, что ты мог оказаться его сыном, не давала ему покоя все эти годы.
— Но ведь Перл сказала ему, что я сын Алека.
— Да. — Джин откинулась на спинку стула. — Таким образом, мы наблюдали за тобой со стороны… и задавались вопросом. Я даже сама однажды спросила Перл, но она мне солгала.
Посмотрев на нее, Сол покачал головой.
— Разве я не говорил, что вы замечательная женщина?
— Да, она у меня действительно такая. — Вошедший в кухню Джек неловко похлопал Сола по плечу. — Доброе утро, сынок. — Он поцеловал Джин в макушку.
Та взглянула на часы.
— Ой, мне пора бежать, я совсем заболталась. — Улыбка, которой она одарила Сола, была по-матерински теплой. Поднявшись, она положила хлеб в тостер.
—
Джин поцеловала его.
— Пока, дорогой.
Затем, помахав рукой Солу, она удалилась. Джек потер ладони друг о друга.
— Это единственный день в неделю, когда она разрешает мне есть жареный хлеб, — с улыбкой признался он Солу. — Хочешь кусочек?
Поднявшись на веранду, Кэсси прислонилась к двери и посмотрела на часы. Без четверти восемь. К Джеку ехать слишком рано, Джин, наверное, еще дома.
За короткое время ее жизнь перевернулась с ног на голову.
Открыв дверь, она прошла внутрь и уселась в кресло. В доме по-прежнему пахло краской. Неужели она сама сделала предложение Солу? Кажется, это был самый безумный поступок в ее жизни.
Улыбнувшись, она обхватила себя руками. За месяц она закончит ремонт, и они с Солом переедут сюда сразу после свадьбы. У них будет великолепная брачная ночь в фиолетовой спальне… Она представила себе, как их обнаженные тела переплетаются на фоне роскошного бархатного покрывала, и по ее венам разлилось приятное тепло.
Стоп! —приказала она себе. Так дело не пойдет. Еще и дня не прошло, а ты уже сходишь с ума. Что же будет с тобой через месяц?
Кофе. Ей нужен кофе.
Пройдя на кухню, Кэсси вскипятила воду и заварила себе крепкий кофе. Ей было просто необходимо взбодриться перед визитом к Джеку. Рано или поздно придется с ним поговорить. Ради Сола. Ради нее самой. Ради всех них.
В восемь тридцать Кэсси подъехала к дому Паркеров. Вместо того чтобы, как обычно, воспользоваться черным ходом, она позвонила в парадную дверь.
Ей открыл Джек. От него пахло одеколоном после бритья.
— Кэсси? — удивился он
— Э-э… мне нужно с тобой поговорить.
Он обернулся.
— В такую рань?
— Пожалуйста, это очень важно.
Не сказав больше ни слова, Джек проводил ее в гостиную. По какой-то причине знакомая обстановка подействовала на нее удручающе. Она почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы.
— Ты ведь знаешь, как я тебя люблю, Джек, — произнесла она, взяв его за руку.
— Конечно, Кэсси, — ответил он, усаживая ее на диван. — Чем я могу быть тебе полезен?
— Я не просто тебя люблю, ты мне как отец.
Он мягко улыбнулся.
— А я тебя люблю как родную дочь.
Хватит ли у нее мужества сказать ему? Глубоко вдохнув, Кэсси произнесла:
— Джек, я знаю, что ты настоящий отец Сола.
Пожилой мужчина застонал, затем уронил голову на руки.
— О Кэсси, каким чудовищем ты, наверное, меня считаешь…