Дата вечности
Шрифт:
Миша был женат трижды. И у него родилось четверо сыновей. Но ни один из них не продолжил традицию имени. Впрочем, Миша не сильно-то настаивал на этом, он не считал таким уж важным хранить и передавать по наследству очередному Михаилу имеющуюся в семье икону. А с недавнего времени у него и вообще возникло желание продать икону человеку, который сможет оценить её и хорошо заплатить.
Переехав в этот уютный провинциальный городок, Миша забрал с собой из Санкт-Петербурга и свою маму. Подальше от сумасшедших пробок большого города и стихийных нашествий летних туристов. Здесь была тишина, много зелени и мало магазинов, а рядом тянулся
Иногда эти места казались ему жутковатыми. Всё, что росло из земли, хранило память военных сражений и голода. Среди деревьев слышались таинственные шорохи вперемежку с короткими окриками красноармейцев и звуками щёлкающих винтовок. С неба, вместе с гулом пролетающих низко над городом самолётов, мерещился свист падающих снарядов. Вокруг постоянно ощущалась временная воронка, которая влияла на настоящее.
Грибы он и жарил и мариновал сам, этому его ещё в детстве научил отец. Отец Миши умел делать разные заготовки и вообще вкусно готовить, в отличии от мамы. Теперь, когда они остались с мамой вдвоём, Миша готовил и для себя, и для неё.
Сделав, наконец-то, первые шаги по плану освобождения от семейной реликвии, Михаил опять нырнул в круговорот личной жизни. Судьба в очередной раз благоволила к нему, и он женился на понравившейся ему женщине. Мишу поглотила суета, вынужденные сверхурочные часы на работе, да и пожилая мать стала всё чаще теряться и блудить, гуляя по улицам, заговариваться, требовать ухода и внимания. Отчасти с этим и было связано его решение жениться. Для ухода за пожилой женщиной необходимы были женские руки, маму нужно было купать, помогать одевать одежду, делать уборку в её комнате, где она постоянно разливала какую-то воду, накидывала невесть откуда взявшиеся клочки газет и скорлупки от варёных яиц.
Аня каждый день выпекала сдобу для добродушной старушки, которая развлекала её рассказами о событиях своей молодости. О том, как мальчонка, её сын, бегал вдоль обводного канала целыми днями, будучи дошкольником, совсем малышом. Как жаркими летними месяцами им удавалось пожить на свежем воздухе, в доме её родителей, и как однажды Миша, озорничая, свалился в колодец. К счастью, колодец был неглубокий и обмелевший.
Ещё рассказывала про петербургские вечера её девичества, про булочную, напротив общежития, и про очень вкусный винегрет, который она любила покупать в столовой училища.
А вскоре старушка умерла. Вместе с ней ушла и молодость Миши, все его несбывшиеся мечты, всё, что было когда-то дорого. С трудом сердце смирилось с потерей. Словно дуб, подрубленный у корней, с высохшей кроной и потресковшейся корой на стволе, он продолжал скрипеть. Хорошо, что было кому поддержать его, Аня делила с ним все заботы и хлопоты.
После похорон Миша занялся ремонтом в комнате, которая принадлежала ранее его маме. Жена сняла со стены тонкий ковёр, местами протёртый до дыр. На гвоздике, с которого она стягивала рвущуюся от старости ткань, на верёвочке висела не очень большая, но очень тяжёлая икона. Металл почернел от старости, кое-где даже покрылся зелёным налётом. Аня брезгливо завернула грязную икону в ковровую ткань.
Вечером Миша взял два больших пакета с ненужными вещами из маминой комнаты, прихватил ещё и старый ковёр, и направился в сторону мусорных баков. В это время суток баки были пусты после опорожнения их в большой кузов мусоровоза. Миша закинул в мусорный контейнер пакеты, следом туда-же полетел
Над головой со свистом хлопнула крыльями птица. Изумлённый Миша вскинул голову, услышав крик, похожий на крик чайки, и чернота накрыла на мгновение лицо. Один взмах, и птица пронеслась мимо. Хотел посмотреть ей вслед, но тут что-то тяжёлое стукнуло о железное дно контейнера. Заглянув, увидел лежащую там икону. Сообразил сразу, почему лёгкий ковёр показался ему тяжеловатым, пока нёс.
Перелез через стенку контейнера и бережно поднял свою икону. В обратный путь шёл задумавшись, да и было над чем. Большая чёрная птица, которую он привык считать результатом больного воображения отца, сегодня хлопнула над ним своими крыльями. Неужели и ему передалось по наследству психическое заболевание, и теперь подошёл возраст, когда оно стало проявляться? Миша не хотел в это поверить. Он всегда жалел отца, когда тот жаловался на огромную птицу, на её пронзительные крики и страшную черноту. Отец уверял, что птица не давала спокойно жить и деду, мучала его перед смертью, скреблась когтями в окна.
Тем не менее, Миша считал это результатом больного воображения, он делал скидку на то, что отцу пришлось пережить страшные годы войны, оставившие навсегда в его голове воспалённые мысли. И не понимал теперь, почему эти видения нагрянули и на него.
Расстроенный, дома сорвался на жену, укоряя её за выброшенную икону. Аня лишь пожала плечами, мол сделала не подумав. Потихоньку сетуя себе под нос на неразумность супруги, Миша поставил икону в книжный шкаф, подальше от любопытных глаз.
В день памяти святого Михаила на свет появился пятый по счёту Мишин сынок. На этот раз он заранее поставил жену перед фактом, что имя у мальчика будет Михаил. Самому ему уже шёл шестой десяток, он и не надеялся, что снова станет отцом. Но то-ли заявили о себе крепкие гены, то-ли семейная традиция воспряла, вынудив дать продолжение имени , как бы там не было, но Михаил родился.
Глава 7
Ренард разложил на столе снимки, сделанные им накануне в научном центре изучения древней письменности. Он увлёкся различиями и сходством диалектов еврейского, арамейского и греческого языков. Сравнивая оригиналы письма и перевод, Ренард находил иногда интересные закономерности, а подчас и неожиданности. Вот и в этот раз он натолкнулся на несоответствия в переводе письма некоего Симона, последователя Христа. Общепринятый перевод утверждал о том, что Симон продолжал нести крест Христа. Ренард же видел в этих строках другой смысл и твёрдо был уверен, что речь идёт о Симоне, который нёс крест за Христом.
Аккуратно собрав и сложив в папку все снимки, молодой человек прошёл в душевую кабину, где вскоре послышался шум весело брызжущих струй воды. Предвкушая эффект, который он произведёт на своего друга, Ренард напевал под аккомпанемент тысяч ручейков, стекающих по его телу.
Спустившись по лестнице и встретив широкой улыбкой ярко-жёлтые лучи, Ренард зашагал пружинистой походкой в сторону набережной. Ласковый ветерок чуть пошевелил его тёмные кудри, отцово наследие. В этот ранний месяц март погода установилась жаркая. Набережная дышала камнем прижимающихся друг к другу белоснежных, пестрящих бесчисленными балконами, зданий. Там, где должно быть море, его не было видно под нескончаемым пазлом из яхт и катеров. Тротуарные дорожки, мощёные и бетонированные, широкие и узенькие, были усыпаны тысячами шагающих ног и маленьких топающих ножек.