Даун Крик. Близнецы
Шрифт:
Несмотря на опасения за брата, настроение у меня немного улучшилось. Сожаления потихоньку теряли краски, пока вовсе не растворились. Странное спокойствие заполнило меня от макушки до пят, будто кто-то забрал все мои печали. Хотелось остаться в объятиях постели навсегда: так хорошо и уютно мне было.
Вставать всё же пришлось. Не снимая пижамы («А зачем?»), я поплелась умываться, перешагивая через обломки надежд и чаяний. В зеркале отразилась красная и опухшая
Желудок недовольно заурчал, и я вспомнила, что последний раз ела за завтраком вчера. «Девиз брюха: мне всё равно, что ты чувствуешь, я хочу жрать!» – усмехнулась я. Мою рефлексию прервал еле слышный из ванной комнаты трезвон стационарного телефона. Я вернулась в спальню и прислушалась. Звонили из клиники отца, кто-то из пациентов отменил приём. Вероятно, мама услышала мои передвижения по комнате и поняла, что я наконец проснулась.
– Ава, спускайся и помоги мне накрыть стол к завтраку! – Кое-что никогда не меняется: мама считает, что ничто так не отвлекает от дурных мыслей, как домашние дела и вкусная еда.
Я быстро переоделась в любимую растянутую футболку со Спанч Бобом и шорты и спустилась на первый этаж. Мама намазывала малиновый джем, который я обожала с детства, на тонкие тосты. Кинув на меня взгляд, она на секунду скривилась от моего внешнего вида (мама ненавидит эту футболку), но решила сегодня не поднимать вопрос старой одежды и осведомилась о моём самочувствии.
– Неплохо, – уклонилась я от прямого ответа и взялась расставлять на столе кружки и тарелки ради того, чтобы быть хоть чем-то занятой и не отвечать на неприятные вопросы. Я люблю родителей, знаю, что они желают мне только добра, но сейчас не в силах выносить жалость с их стороны.
Пока мы завтракали, мама старалась развлечь нас с папой болтовнёй. Я не слишком прислушивалась к тому, что она говорила, пока речь не зашла о разбитых надеждах матери Питера и моей на наши отношения. Мне совершенно расхотелось есть, и я ушла к себе в комнату. Забравшись с ногами на широкий подоконник – любимое место для чтения и размышлений – я посмотрела в окно. День обещал быть ясным, а у меня в горле снова появился ком.
«Ну зачем сыпать соль на раны? Неужели мама думает, что раз я не плачу беспрерывно и не закатываю истерики с битьём посуды, значит, мне уже не больно? Как можно так сильно держаться за репутацию и не понимать, что меня унизили, считай,
– Люди так часто рассуждают об эффекте бумеранга: что, мол, за любое причинённое зло обязательно придёт расплата. И где этот ваш хвалённый бумеранг? Если бы справедливость существовала, то Питер бы уже горько сожалел о содеянном!» – Непроизвольно руки сжались в кулаки, и захотелось ими разбить окно, а лучше, вдарить по смазливому лицу Андерсона.
Внизу опять раздалась требовательная трель телефона. «Наверное, снова из клиники». Однако вместо спокойного голоса отца я услышала, как мама громко причитает об отсутствии безопасности в современных школах и необходимости позвонить миссис Андерсон, чтобы выразить ей соболезнования. Я вихрем спустилась на кухню, чтобы узнать, что произошло.
– Мама, кто звонил? Что-то с Питером? – Я постаралась, чтобы в голосе не прозвучали нотки надежды.
– Соседка Андерсонов звонила: кто-то избил Питера в конце выпускного, да так, что до утра он находился в коме. Сейчас врачи заверяют, что самое худшее уже позади. Его жизни ничего не угрожает, хоть он пока и не пришёл в сознание. Бедный мальчик! Больше никогда не сможет играть в футбол, а ведь считался таким перспективным квотербеком! – Мама так сокрушалась, словно это её сын находится при почти смерти.
– Полиция уже начала расследование, – презрительно фыркнув, добавила она.
Судя по всему, маму и её подруг возмутил тот факт, что полицейские подозревают кого-то из местных в этом вопиющем происшествии.
– Всё, что ни случается – к лучшему. Хорошо, что ты осталась дома, в безопасности, – продолжила мама, игнорируя причину, по которой я отсутствовала на выпускном.
– Я поеду к нему! – Мне нужно было убедиться своими глазами, что бумеранг справедливости всё-таки существует.
Родители отговаривали меня от визита, мотивируя тем, что Питер всё равно без сознания, и только Адам молчал, никак не комментируя произошедшее, даже не вышел из комнаты.
Я быстро переоделась в первые попавшиеся под руку джинсы и более приличную футболку, прыгнула на любимый байк и помчалась в больницу. На входе я столкнулась с Тессой. Окинув друг дружку недружелюбными взглядами, мы тем не менее поздоровались, больница – не место для выяснения отношений. Практически одновременно мы подошли к дежурной сестре, чтобы осведомиться о состоянии Питера.
Конец ознакомительного фрагмента.