Давай мы станем незнакомцами
Шрифт:
Если бы не бельгийцы, я бы всерьёз рассмотрела возможность развернутся и убежать в обратном направлении, сверкая своими огромными каблуками. Но я же взрослый, разумный человек. Я не могу вечно бегать от двухметровой проблемы со звучной фамилией Мереминский! Мне нужно добраться до офиса и приступить к выполнению своих рабочих обязанностей.
Но как же тяжело сделать сейчас хотя бы шаг…
Мы просто продолжаем молчать и сверлить друг друга взглядом. Судя по всему, Мереминский по-прежнему зол и совершенно не прочь продолжить нашу вчерашнюю словесную баталию — я буквально волнами чувствую исходящее от него раздражение.
Странно, что
Как говорится, знаем — плавали…
Злость и обжигающие болью воспоминания дают мне силы, чтобы выдержать его пылающий гневом взгляд.
Делаю глубокий вздох, расправляю плечи и наконец захожу в лифт с гордо поднятой головой. Но сразу же отступаю на безопасное расстояние от застывшей фигуры Мереминского.
Закон вселенской подлости решил сработать на максимум — кроме нас с Яриком в кабине только звенящая тишина. Вот хоть бы один работник офисного центра соизволил добежать до нас и чуть снизить градус неловкости, но нет же! Практически бесшумно дверь лифта отъезжает в сторону, оставляя нас с Мереминским отрезанными от всего мира.
Я, он и наши нерешённые проблемы — отличная компания, чтобы ползти на самый верхний этаж здания.
Я чувствую, как Ярослав сканирует меня взглядом с ног до головы. Конечно же он без труда подмечает мой вчерашний наряд, отсутствие макияжа и свежие ссадины на коленках. Но он молчит, и только дыхание будто бы стало каким-то тяжёлым, прерывистым… Я и сама отчаянно заставляю себя пропускать кислород через лёгкие. Кожу левой щеки начинает невыносимо жечь от его пылающего взора, но я продолжаю стоять и смотреть перед собой вперёд на металлическую дверь.
Это скоро закончится, это скоро всё закончится… Четвёртый этаж, пятый…
От напряжения у меня начинает слезиться глаза, но я изо всех сил стараюсь сохранять лицо и не показывать, что на самом деле творится у меня внутри. Безумно хочу нацепить на глаза тёмные солнцезащитные очки, которые украшали сейчас мою светловолосую макушку, чтобы хоть как-то отгородить себя от этого обжигающего, цепкого взгляда. Вот только эти очки мне любезно одолжил Лис — между прочим свои любимые «авиаторы», в которых он неоднократно рассекал летом, и которые конечно же мог с лёгкостью узнать Мереминский.
Ну уж нет! Опустить очки — это всё равно что признать свое поражение и заодно добровольно расписаться в том, у кого я провела эту ночь. А я не хочу сейчас обсуждать с Яриком подробности своей личной жизни. Да я большой вопрос — а будет ли у меня вообще эта личная жизнь?! Это ночью после загула в ресторане я была смелая и отважная. А вот сейчас моя уверенность в
Но что я знала совершенно точно — в моем будущем точно нет места господину Мереминскому!
Сгибаю руку в локте, приподнимая клатч, чтобы хоть немного прикрыть себе область шеи. До сих пор никак не могу привыкнуть к своей короткой стрижке и тому, какие неудобства она иногда мне доставляет — например, что при любом неосторожном движении или порыве ветра всему миру будут представлены следы моей бурно проведённой ночи. Пускай до самого главного у нас так и не дошло, но Лис ни в чём себе не отказывал по части поцелуев. Засосов, к счастью, я утром не обнаружила, когда разглядывала себя в душе, а вот покраснения на коже в области шеи и декольте у меня были. И кто знает, во что они трансформируются спустя пору часов…
«Метки любви» — шутливо заметил Лис во время завтрака. А мне вот было совсем не до смеха.
Как хорошо, что в приёмной у меня есть несколько запасных платьев. Косметика, обувь и даже запасные чулки также имелись в наличии. Это был стандартный набор для того, чтобы срочно привести себя в порядок в случае какого-нибудь форс-мажора или незапланированной деловой встречи, на которой я должна была присутствовать в качестве личного ассистента Корсакова. Нужно будет что-нибудь выбрать максимально закрытое, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. И чтобы ничего не что-нибудь напоминало мне о сегодняшней ночи…
Одиннадцатый, двенадцатый этаж… Клянусь, этот лифт точно в сговоре с Мереминским! Он специально ползёт сейчас вверх в два раза медленнее обычного!
Когда мы наконец доезжаем до самого верхнего этажа, на котором располагался архитектурно строительный холдинг «АКВИРС», я не могу сдержать облегчённого выдоха и первая выскакиваю из кабины.
Боже, как хорошо, что наши с Мереминским рабочие места находятся в разных крылах здания!
Обычно, после прихода на работу, мы с Яриком на несколько минут заглядывали в холл недалеко от лифта, где располагались кофейные автоматы. И под чашечку ароматного капучино рассказывали друг другу последние новости. Конечно, по большей части болтал Мереминский, на правах главного балагура и весельчака нашей компании, а я в этот момент просто стояла и смотрела на него с глупой улыбкой на лице, чувствуя, как от его шуток моё настроение стремительно ползет вверх, и даже самый хмурый и серый день расцветает яркими красками. Это было нашей маленькой милой традицией — пересекаться на нейтральной территории в офисе, болтать и попивать вместе кофе.
Но сегодня этой традиции мы с Яриком дружно решили изменить.
Стремительным шагом направляюсь к приёмной генерального, к своему огромному облегчению, не встречая никого на своем пути. Значит, моё эффектное появление в офисе успел заценить только Мереминский. Ну хоть где-то вселенная решила пойти мне навстречу! Корсакова, к счастью, тоже пока нет на месте, значит у меня есть в запасе несколько драгоценных минут, чтобы привести себя в подобающий вид. Быстрыми, чётко выверенными движениями скольжу расчёской по своим волосам, наношу блеск для губ и только после этого подхожу к шкафу, чтобы выбрать свежий наряд. Долго рефлексировать перед гардеробом у меня нет времени, поэтому я просто хватаю наиболее закрытое платье прямого силуэта. В меру строгое, в меру женственно-сексуальное, платье насыщенно вишневого оттенка, которое отлично сочеталось с моими карими глазами.