Давай поменяемся! Книга 1
Шрифт:
Я решила, что покажу этому отмороженному отцу каково это – когда с тобой обходятся так сухо и холодно. Я разработала стратегию поведения. Теперь всегда и везде, я буду держать с ним дистанцию, обращаться официально. Никаких объятий и обращения на «ты». Операция «Перевоспитание» входит в свою первую фазу.
Я потирала ручки от удовольствия, предвкушая предстоящее сражение за эмоциональность Эдмонда. Только бы терпения мне хватило! А то долго избегать общения с ним будет довольно сложно. И лишь бы ослиное упрямство Виардо не перевесило, а то все мое перевоспитание полетит коту под хвост.
Пока я размышляла
– Тише вам, что как бабы на базаре! – шипела на кучку женщин Николет. Все разом вздрогнули, когда дверь открылась.
– Мисс, простите нас! – затараторила горничная. – Мы узнали, что вы владеете магией жизни и сотворили чудо для парня из поселка. И пришли попросить за нашу кухарку, вот.
– И барышни выпихнули вперед молодую пышечку-кухарку.
– Не бойся, госпожа добрая! – поучительно наставляла Николет робкую барышню.
– Что ж, проходите раз пришли, – я распахнула дверь пошире, пропуская всю честную компанию в покои. Женщины протиснулись по очереди, сбиваясь в комнате обратно в испуганную стайку.
– Что с вами произошло? – спросила у кубышечки. Но та испуганно молчала и наматывала край фартука на палец.
Николет пихнула кухарку, подталкивая ко мне поближе. Она протянула мне ладонь, на которую до этого наматывала фартук. На руке не хватало большого пальца.
– Как же вы на кухне умудрились себе палец отрезать? – моему удивлению не было предела. Порезы при готовке это обычное дело. Но потерять палец целиком?? Это как-то слишком.
– А я не на кухне, - тихо проговорила кухарка. – Мой отец держит мясную лавку в городе. До того, как я попала к господину Виардо на кухню, работала у отца. Придерживала тушки во время разделывания. Неудачно руку подсунула под отцовский топор. И вот, пальца как не бывало. – Грустно закончила она свой рассказ.
– Тогда понятно. Давайте вернем вам пальчик, - я улыбнулась ей и взяла за руку. Кухарка ойкнула, смущаясь прикосновений. А я, как всегда, прикрыла глаза, представляя себе аккуратный пухлый пальчик, там, где его сейчас не было.
– Пусть появится новый большой палец. С ровным ноготком, с гнущимися суставами, а так же восстановится чувствительность кисти и работоспособность пальца, – свои пожелания озвучила четко, громко и ясно.
Я отпустила руку кухарки, отступая от девушки. Та сразу спряталась за спины своих товарок. Николет вопросительно на меня посмотрела.
– Да, на этом все, - ответила на ее взгляд. – Через день-другой палец восстановится.
На лицах собравшихся барышень читалось недоверие. Они ожидали явного мгновенного чуда и, судя по всему, я не оправдала их надежд. Вежливо поклонившись мне и поблагодарив, женщины покинули мои покои. Осталась только Николет.
– Мисс, вы уж простите меня за вторжение. Это была моя затея, – начала оправдываться горничная.
– Николет, все в порядке. Только боюсь, твои подружки остались недовольны, - хмыкнула я, - ожидали, что палец тут же появится. Но это не быстрый процесс. Должно пройти какое-то время, прежде, чем ткани восстановятся.
– Я верю вам, мисс! И не сомневаюсь в ваших способностях.
– Спасибо за доверие, Николет, мне приятно, – я тепло улыбнулась девушке. Привыкла уже к ее компании и заботе, за те недели, что провела в особняке.
– Ну что вы, мисс, - смутилась она, - всегда пожалуйста! Вам что-нибудь нужно сейчас? – поинтересовалась у меня.
– Нет, можешь быть свободна. – Николет собралась уйти, как я вспомнила, что хотела у нее узнать.
– Николет, а ты не знаешь, как там принцесса поживает? – мне было очень любопытно, что происходит с пленницей.
Николет притормозила у входа, отвечая на мой вопрос.
– Ее разместили в самых дальних гостевых покоях. От вас через пять дверей. Возле ее комнаты всегда два лакея стоят. Мимо них и мышь не прошмыгнет, мисс.
– А что горничная говорит, которую приставили к ней?
– Ничего особенного. Молчит все время принцесса, да нервно расхаживает по комнате.
– Я бы тоже на ее месте нервничала, - заметила себе под нос. – Спасибо, Николет!
Горничная ушла, а я осталась наедине со своими мыслями и чувствами.
Глава 27
Оставшись одна, я подсчитала сколько уже нахожусь вдали от дома, в чужом мире. По моим подсчетам сейчас шел второй день четвертой недели. А значит, через каких-то пять дней состоится бал в честь дня рождения принца Базиля. На котором, как обещал Эдмонд, что-то прояснится с моим перемещением между мирами.
Я так долго ждала этого дня, а теперь, когда осталось совсем немного, меня стали одолевать противоречивые чувства. Мне было страшно! Причем по нескольким причинам: во-первых, обо мне могут узнать всякие извращенцы - руководители департамента, которые изъявят желание препарировать меня, как лягушку какую-нибудь; а во-вторых, страшно, что выход-таки найдется и мне придется проститься с невыносимым Эдмондом, в которого все же успела влюбиться. Попрощаться с малышом Бастианом: этим чудесным, светлым ребенком, который так привязался ко мне. Даже с принцем, кто бы мог подумать! Мне будет очень жаль расставаться с ними со всеми, и никогда больше не вернуться в этот удивительный мир, полный магии и чудес. Ну и в-третьих, было страшно никогда больше не увидеть свою семью, мою сестричку. Хоть она всю жизнь, как заноза в заднице, но и без нее мне плохо. Ведь мы близнецы и привыкли всё в этой жизни проживать вместе.
А родители? Мне тяжело думать о том, сколько страданий принесло им моё исчезновение. Особенно маме, с ее хрупким здоровьем. Надеюсь, она все же нашла в себе силы, чтобы жить дальше.
Предаваясь таким грустным мыслям, я ходила по отведенным мне комнатам. Зашла в ванную и машинально набрала воды, не отдавая себе отчет, как именно это сделала. Уже после, когда собралась залезть в наполненный «бассейнчик», как я называла про себя гигантскую ванну, поняла что не так. Я сама запустила воду! Сама! Без Николет! Просто захотела, что бы теплая вода полилась и все. Подержалась за край ванны, присев на него, и всё само по себе вышло. На радостях я исполнила пару движений Майкла Джексона из его лунной походки, почувствовав себя крутой. Потом захихикала, благо, никто не видел моих «танцев».