Давай попробуем просто жить
Шрифт:
Я любил, когда он переворачивал меня на живот и прижимался всем телом, ещё влажным после душа, и целовал. Каждый позвонок, каждую впадину. А ещё он говорил, что у меня родинки на правой лопатке - неравнобедренная трапеция. И целовал их, каждую, а я дрожал от нетерпения и желания, и стонал, когда его губы опускались ниже и ниже…
И вот теперь я взял и всё испортил, просто потому, что мне показалось мало того, что у нас было. Я наговорил ему кучу совершенно ненужных, неправильных слов, и не сказал, ни разу не говорил того одного, что действительно имеет значение. Я так
* * *
– Сядьте!
– что за манера вскакивать, когда разговор не закончен? Хочется подойти, взять Уизли за воротник и как следует встряхнуть.
– А что толку сидеть и гадать? Я лучше пойду, попробую в общежитии с кем-нибудь поговорить. Может, в последнее время происходило что-то необычное…
«В последнее время». Всё, что происходило необычного в последнее время, случалось здесь. Правда, боюсь, беднягу Рона это шокирует. Недаром Гарри ничего ему не рассказывал обо мне. О нас.
– Да подождите же вы!
– говорю уже с досадой. Вот ведь упрямец! Это у них семейное.
– Где вы будете их искать?
– Не знаю. Но ведь надо что-то делать…Хотя вы правы, я совершенно не представляю, где их искать и где находится тот дом.
– Зато я, кажется, вполне представляю. Надеюсь, вы помните полное имя Даны?
Рон недоумённо смотрит на меня. «Нет, Уизли, я пока не сошёл с ума, и к доктору мне тоже не надо».
– Помню. Дана Хиггз. Но я не понимаю, какое это имеет значение. Чем это может нам помочь? Какая связь между её именем и каким-то домом?
И тогда я рассказываю ему о полученном письме и упомянутом в нём Хиггз-холле. Такие совпадения просто не бывают случайными.
Уизли, разумеется, тут же делает стойку и опять порывается бежать.
– Подождите. Пару минут, и я буду готов, - снова останавливаю его у дверей.
– Вы? Но зачем?! Я-то понятно, я заинтересован в этом деле лично. А вам это зачем, мистер Снейп?
Но я уже накидываю мантию.
* * *
Не знаю, который теперь час. Если бы ещё я не терял сознание время от времени, может, лучше бы ориентировался. А сейчас уже не понимаю.
Кажется, Гермиона уснула. Драко молчит - наверное, тоже дремлет.
Тихо. Только слышно, как капает с потолка.
Впрочем, в тишине я сижу недолго. Вскоре дверь снова громыхает, впуская полоску света и посетителя.
Высокая, стройная, прямая фигура мужчины. Длинные светлые волосы.
Он не успел ещё занести палочку и произнести заклинание света, как я уже понял, кто это. И даже не слишком удивился.
Мистер Люциус Малфой. Человек, который идеально вписывается в весь этот сценарий. С самого начала - с нападения на меня зимой. Теперь мне это очевидно.
Жаль, что я так поздно обо всём догадался.
Люциус зажигает тусклые фонари на стенах, обводит взглядом комнату, на долю секунды задерживая его на Драко, сидящем в обнимку с Гермионой, и произносит:
– Не поверите, мистер Поттер, мисс Грейнджер, но я очень рад вас здесь видеть.
Я молча двигаюсь ближе к Драко и Гермионе, сажусь рядом с ними и смотрю на Люциуса в упор.
Драко натянут как струна, но тоже
Малфой-старший спокойно, даже расслабленно, проходит на середину комнаты, наколдовывает себе кресло с высокой спинкой и присаживается, откидывая назад тонкими пальцами волосы.
* * *
– Собственно, у меня всего один вопрос. Сказали ли вы хоть кому-то, что мисс Грейнджер исчезла, и что вы собираетесь сюда?
– он лениво поглаживает подлокотник кресла. Выдерживает паузу. Ждёт, что мы станем отвечать? Затем, не дождавшись, продолжает:
– Вижу, что не ошибся в вас - не сказали, - удовлетворённо кивает головой и улыбается кончиками губ.
Мы всё ещё молчим. И, скорее всего, от нас не ждут никаких слов. Люциус тем временем продолжает:
– Драко, мальчик мой! Жаль, ты не захотел поговорить со мной наедине, без посторонних. Мне видится в этом некое неуважение к нашей семье. С этим я тоже разберусь. Чуть позже. А сейчас хочу поблагодарить - я и не знал, что ты так хорошо помнишь всё, что я когда-то тебе рассказывал. Например, о волшебном серебре.
Драко опускает голову.
– Так или иначе, мне оказалось на пользу, что ты подарил мисс Грейнджер такой подарок. Не пришлось долго ждать, пока ты здесь появишься. Это сработало даже лучше, чем письмо Нарциссы. Да-да, и не надо так на меня смотреть!
– Мама… она что, тоже?..
– Нет, она совершенно не причём. Да и в любом случае… Это слишком сложная комбинация, чтобы она могла понять. Нет, Драко, она всего лишь выполняла мои указания. Просьбы, если хочешь. «Нарцисса, милая, а не стоит ли нам поехать в путешествие? Мы могли бы пригласить с собой Драко! Нет, ты уж постарайся, чтобы он очень захотел поехать с нами. Сделай так, чтобы я был доволен. Ты же у меня умница, милая. Придумай, что написать…Мне просто нужен мой сын».
Он говорит задумчиво, словно сам с собой, но это по-настоящему страшно. Страшнее, чем если бы он начал кричать. А затем снова обращается к Драко:
– Ты же знаешь, я всегда добиваюсь того, чего хочу. Пусть не сразу. Через год, два… Неужели ты думал, что твоя игра в самостоятельность затянется надолго? Что я на самом деле отпустил тебя?
Никто не прерывает его, и он в полной тишине продолжает:
– Мне уже пора. Мисс Грейнджер, мистер Поттер, я рад, что никому не известно о вашем местонахождении. Что с вами будет дальше, вы узнаете завтра, - он встаёт и сощёлкивает с рукава невидимую пылинку.
– Драко! Я бы хотел, чтобы ты пошёл со мной. Я не имею в виду твои желания, я о другом. Неужели ты забыл всё, что тебе рассказывали о Малфоях? Ты не можешь не понимать, что для тебя удобнее в данную минуту. Эти двое - их скоро не станет. Тебе нечего делать рядом с ними. А я буду всегда. Не надо иметь много ума, чтобы определиться с выбором.
Люциус идёт к двери, взмахом палочки убирая кресло и гася свет. У самой двери он оборачивается:
– Можешь считать, что я подарил тебе последнюю ночь с этой грязнокровкой. Ты всё-таки мой сын, и я тебя люблю. И хочу, чтобы ты иногда получал удовольствие от жизни. Наслаждайся, если сможешь. До утра.