Давние чувства
Шрифт:
— Боевые искусства, например?
— Да. И для меня это оказалось настоящим спасательным кругом, Бен. Мой первый учитель, в честь которого я сделала татуировку, пугал меня до чертиков. Сэнсэй Ямасиро был всего на дюйм или два выше, чем я сейчас, и повесу, наверное, такой же или немного тяжелее. Но обычно ему требовалось только одного взгляда, что бы я встала по стойке смирно. Боевые искусства очень помогли мне с синдромом, как и спорт, а затем фотография. Мой дядя Мэл таскал меня с собой в однодневные походы по пустыне Вентана или Пойнт Лобос и учил, как делать идеальные снимки, учил
Бен был настолько глубоко тронут, что она только что поделилась с ним самыми сокровенными секретами, что он с силой сжал руки вокруг нее, особенно когда она показала ему свою уязвимость.
— Тебе совершенно не обязательно сдавать экзамены или писать двадцать страниц курсовой работы, чтобы понять, что ты уникальная, — заверил он ее. — С первой секунды, как только я увидел тебя, Лорен, ты буквально меня ослепила. И твой синдром — это всего лишь часть тебя. Кроме того, — добавил он, лаская ее голую спину, — я предпочел бы копать червей и лазить по деревьям, чем сидеть на чаепитии. Особенно, когда в список гостей входили мишки.
Она радостно и громко засмеялась на его заявление, оставляя на его губах громкий, чмокивающий поцелуй — поцелуй, который очень быстро перерос в голодный, а потом слишком страстный.
Он застонал, как только его рука заскользили под топ к теплой, обнаженной груди.
— У тебя вообще имеются лифчики? — спросил он, пока его палец кружил по соску, а она извивалась от возбуждения.
— Дюжина, — прошептала она, развязывая свой топ и сбрасывая его на пол террасы. Она ахнула, как только он грубо сжал ее полную, налитую грудь. — Это не значит… ааа, вот так хорошо!... что мне нравится их носить.
— Господи. — Он наклонил голову и медленно облизал возбужденный круг вокруг одного бледно-розового соска. — Ты должно быть сводишь с ума парней в институте, расхаживая по кампусу с подпрыгивающими вверх-вниз сиськами весь день. Я даже готов вернуться в институт, чтобы увидел, как ты выхаживаешь. И ты можешь не сомневаться, — зарычал он ей в ухо, и его рука заскользила под пояс ее белых махровых шорт с низкой посадкой, — что я сделал бы все возможное, чтобы попасть внутрь твоих шорт на регулярной основе.
Лорен застонала, как только его пальцы отодвинули ткань ее белых шелковых стрингов, и заскользили внутрь.
— Тебе бы не пришлось столько усердствовать, — задыхаясь произнесла она. — Ради тебя, Голубые Глаза, я бы ходила даже без шорт. И вообще без одежды, если на то пошло.
— Приятно слышать, — резко пробормотал он. — Сейчас самый подходящий момент все это снять.
Одним решительным движением он снял с нее шорты вместе со стрингами и передвинул ее, чтобы она оседлала его колени. Его член настойчиво давил на молнию, умоляя, чтобы его освободили и выпустили внутрь ее уютной маленькой киски.
Она нетерпеливо извивалась, сидя у него на коленях, стараясь изо всех сил стащить с него футболку или
— Полегче, милая, — успокаивающе произнес он, схватив ее руки и потянувшись к ее губам. — Знаешь, не обязательно нестись впереди паровоза. Дай мне возможность насладиться горячей голой малышкой на коленях, хотя бы несколько минут, а? Расслабься, хотя бы, — убедительно уговаривал он ее, — на несколько минут.
— Бен… нет, я…
Но протест застрял у нее в горле в тот момент, когда он начал медленно, чувственно, глубоко с языком целовать. Его рука скользнула к ее затылку, удерживая голову неподвижно, другой рукой он буквально рыскал по ее телу, сжимая грудь, задницу, мучая и кружа вокруг клитора, потом, наконец, заскользил двумя пальцами внутрь, она была такой мягкой и горячей внутри, он чувствовал насколько она была возбуждена. Он хотел одновременно рывком расстегнуть ее молнию и запустить член внутрь, в эту тугую сладкую киску или уложить ее на узкий диван из ротанга и вылизать, словно она была самым декадентским десертом.
Но когда Лорен стала причитать в знак протеста, он более быстрыми движениями стал двигать пальцами, пока не почувствовал, как стали сжиматься его стенки влагалища от начинающихся спазмов, она закричала от релаксации.
Даже в темноте ночи при тусклом освещении террасы, Бен увидел, как заблестели ее ярко-зеленые глаза, когда он медленно вытащил свои пальцы из сжимающейся киски и поднес к губам.
— Ммм. — Он причмокнул. — Вкусно. Вот что я тебе скажу, милая. Ты можешь оставить эти брауни себе, потому что ты — самая сладкая и вкусная вещь, которую мне довелось попробовать.
Лорен схватила его за запястье и поднесла его руку ко рту, начав посасывать средний палец.
— Хм, немного соленая, на самом деле, — пробормотала она. — Но почти совсем не отличаюсь от твоего вкуса.
— Уф. — Он крепко сжал ее запястье, как только она попыталась расстегнуть его джинсы. — Не сейчас, милая. Мне чертовски тяжело. Тебе достаточно слегка дотронуться своими пальчиками, и я кончу в ту же секунду. — Он опять поднес ее руку к губам, на этот раз посасывая ее пальчики. — Я хочу, чтобы у нас все продолжалось намного дольше. Я хочу заниматься с тобой сексом часами. И начнем вот с этого.
Он приподнял ее обнаженное, соблазнительное тело с коленей, подвел ее к краю террасы. Положил ее руки на перила и слегка ударил по заднице.
— Ухватись за перила, — хрипло произнес он. — Не отпускай, несмотря ни на что. Наклонись вперед и держи свою великолепную маленькую задницу вверх.
— Да, сэр, — с сарказмом ответила она, специально провоцируя его и виляя попкой.
Бен усмехнулся, за рекордно короткие сроки сбросив с себя одежду, а затем встал прямо за ней.
— Хорошая девочка, — прошептал он ей на ухо, скользнув рукой спереди по ее телу, сжав сосок. — Продолжай делать то, что я тебе говорю и мне не придется тебя снова шлепать.