Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]
Шрифт:
Страны — противники Габсбургов с самого начала войны хотели втянуть в нее Россию, чтобы связать руки королю Сигизмунду ІІІ. Но и без этого обиженные Михаил и Филарет непрерывно готовились к реваншу.
Один из самых знаменитых полководцев Тридцатилетней войны, граф Раймунд Монтекуккули, сказал крылатую фразу: «Для войны нужны только три вещи — деньги, деньги и еще раз деньги», [93] а польский королевич Владислав повторял в своих письмах: «Ресшііа nervusbelli» («Деньги — нерв войны»).
93
Позже
В Москве по сему поводу крылатую фразу никто не произносил, но Филарет в качестве главы Русской церкви ввел практику экстраординарных поборов с монастырей на военные нужды. Так, в 1631 г. он потребовал от многих монастырей сведений об имевшейся у них денежной наличности, а затем предложил половину этой наличности немедленно прислать в Москву. В том же году по указу царя и патриарха с вотчин некоторых монастырей предписано брать взамен «даточных людей» по 25 рублей за конного и по 10 рублей за пешего. [94] В 1633 г. решено было взять со всех людей «пятину» — 20-процентный подоходный сбор.
94
В 1633 г. также и с отдаленных городов взимали по 20 рублей за каждого «даточного» человека.
На военные нужды шла и большая часть доходов от экспорта хлеба. Наконец, из Англии на покупку оружия Москва получила заем на 40 тысяч рейхсталеров.
Начиная с 1626–1627 гг. ввоз военного снаряжения из-за границы непрерывно возрастал. В 1627 г. было куплено у гамбургских купцов «пушечных запасов» на 2545 рублей, в 1629 г. — на 7925, в 1630 г. — на 28 893 рубля. В том же году голландскому купцу Трипу было заказано 10 пушек, а в июне 1631 г. он получил новый заказ — на изготовление 6000 пищалей и другого оружия.
В 1630–1632 гг. через Архангельск было доставлено из Голландии и Швеции около 35 тысяч пудов свинца, свыше 30 тысяч пудов шведского железа и др. Свинец, олово и медь привозились в значительных количествах и из Англии. Несмотря на строгий запрет вывозить из страны металлы, английское правительство для России делало исключение. В 1630 г. английские купцы обязались доставить «200 мушкетов и иную ратную сбрую», в 1632 г. англичанин Катер изготовил для русских 5 тысяч шпаг по 1 рублю за штуку, а другой английский купец, Картарайт, доставил московскому правительству железные пушки, 1000 мушкетов, 1000 пистолетов и много другого оружия на общую сумму 9 тыс. рублей.
Крупные заказы для России выполнялись по указаниям правительства Голландии. В начале 1629 г. по просьбе царя оно разместило русский заказ на 10 тысяч мушкетов. Этот заказ был выполнен к лету 1631 г. В том же году русские послы Племянников и Аристов заказали много оружия в оккупированной шведами части Германии и в самой Швеции.
В годы войны закупки оружия за границей еще более возросли. В начале 1633 г. Михаил Федорович обратился к голландскому правительству с просьбой разрешить беспошлинный вывоз закупленного через Томаса Свана оружия и боеприпасов — 10 тысяч пудов пороху, 15 тысяч пудов железных ядер, Зтысячи сабельных полос. В мае 1632 г. царский агент Елизаров купил у Свана 5 тысяч пудов «зелья» (пороху) и у англичанина Ладала — 100 пудов. В том же году было получено из Англии еще 350 бочек пороху.
Битвы Смутного времени показали, что русские дворянские конницы и стрельцы действовали тактически менее грамотно, чем поляки, поэтому Михаил решил набрать профессионалов-наемников за рубежом. Для этого в январе 1631 г. в Швецию поехал старший полковник Александр Ульянович Лесли.
Шведский король Густав Адольф считал Россию своим потенциальным союзником, но проводить вербовку наемников запретил — ему самому не хватало рекрутов.
Зато Лесли удалось в Германии, Англии и Голландии найти нужное количество наемных солдат. Он заключил договоры с четырьмя полковниками — двумя англичанами и двумя немцами, — которые обязались доставить в Россию четыре полка с общим числом около пяти тысяч солдат. Часть их была набрана в соседних с Голландией немецких областях и стянута к Амстердаму. Один полк, набранный в Англии, состоял целиком из англичан и шотландцев (полк Сандерсона).
Убыль от болезней, смерти, дезертирства была так велика, что до Москвы добралось всего около четырех тысяч наемников, а в Смоленском походе участвовало менее трех тысяч.
Набор наемников-иностранцев в Москве не был новинкой — этим занимался еще царь Борис, — но при Михаиле впервые решили учить «иноземному строю» русских ратных людей. Первыми в 1631–1632 гг. были сформированы драгунский (рейтарский) полк под командованием голландца Ван Дама, а также четыре солдатских пехотных полка. Численность личного состава этих пяти полков составляла 9500 человек. Первоначально планировалось в таких полках иметь одну треть иноземцев и две трети русских, но сделать это не удалось, и, кроме офицеров, иноземные отряды состояли сплошь из русских. Полки иноземного строя делились на роты, а старые стрелецкие полки — на сотни.
В июне 1632 г. Михаил и Филарет отправили к Дорогобужу и Смоленску большую рать под началом воеводы, князя Дмитрия Мамстрюковича Черкасского, и князя Бориса Михайловича Лыкова. В эту рать было включено не менее трех тысяч иностранных наемников.
В апреле 1632 г. умер польский король Сигизмунд. Наступило междуцарствие, затем был созван избирательный сейм, начались смуты. Для наступления русских создалась почти идеальная ситуация. И тут внезапно войска остановились: заместничали Д. М. Черкасский и Б. М. Лыков. Михаил с Филаретом направили в войска следственную бригаду в составе князя А. В. Хилкова и дьяка Дашкова для выявления виновных. Таковым оказался Лыков, который «князя Дмитрия Мамстрюковича обесчестил и в государевой службе учинил многую смуту». Тогда Михаил и Филарет «указали князю Дмитрию Мамстрюковичу Черкасскому на князе Борисе Лыкове доправить бесчестье, оклад его вдвое, 1200 рублей». Два месяца в Москве думали, кем бы заменить Черкасского и Лыкова; наконец в августе 1632 г. назначили боярина Михаила Борисовича Шеина и окольничего Артемия Измайлова.
На момент прибытия в армию Шеина там было 32 082 человека при 158 орудиях (151 пушка и 7 мортир). Русским воеводам был дан наказ: «Неправды польскому и литовскому королю отмстить, и города, которые отданы Польше и Литве за саблею, поворотить по-прежнему к Московскому государству». Воеводы должны были сначала отправить мобильные отряды к Дорогобужу, чтобы захватить его врасплох. Если же эта операция сорвется, то следовало идти к Дорогобужу всеми полками, но под городом долго не стоять, а действовать иными методами — посылать грамоты к русским жителям города, чтобы они, помня православную веру и крестное целование, послужили своему государю, литовское население побили и город бы сдали. Если же Дорогобуж взять не удастся, то воеводам Шеину и Измайлову велено было оставить под городом младших воевод с несколькими полками, а самим с основными силами идти на Смоленск и действовать там так же, как и под Дорогобужем.