Давным давно была война ...
Шрифт:
– Илюха! Есть восемь! – радостно крикнул Серега из соседнего окопчика.
Серый подтащил первые четыре.
– А как стрелять собираешься? Без прицела –то?
– Как - как! Через ствол – прямой наводкой! – Илюха открыл затвор и стал смотреть в ствол орудия.
– Серый! Не спи, крути вон ту ручку влево!
Первый выстрел ушел в «молоко» - выше. Танк остановился и стал разворачивать башню в сторону района выстрела.
Илюха чуток подкрутил ствол вниз.
Второй выстрел был удачным – снарядом, видимо, заклинило башню танка:
– Ура!
– закричал Сережка. – Вали его! Добивай!
После еще двух попаданий танк задымился. Немецкая пехота стала откатываться на исходные позиции.
– Молодцы моряки! Только много снарядов тратите!
– ребята обернулись и увидели подбегающего к ним капитана и старшину.
– Мишка, - спросил капитан у старшины, а это что за пацанва?
– Товарищ капитан, это, кажись, те, что к бригадным разведчикам переправили из первого батальона. Говорят, стреляные и еще раненых спасали.
– Тогда понятно… Орлы! – сказал капитан ребятам.
– Только вот снаряды не картоха, в поле не найдешь!
– А вы кто, товарищ капитан? – задал глупый вопрос Серега.
– Я кто? Слышал, Миш? Во дает пацанва! Капитан Фокин я, командир артдивизиона бригады. А это мой ординарец. Живых нашли? – спросил Фокин, посмотрев вокруг, когда они с ординарцем присели рядом с орудием.
– Двое были живы, но все пораненные. Мы сразу к орудию пошли. Как Т-III увидели…
– Миша, посмотри, живы ли? Зови санитаров…Подождите… пацаны, как вы стреляли, если прицел в дребезги?
– По стволу наводили, прямой наводкой…
– Герои! И как только сообразили? Буду просить представить вас к наградам! Настоящие герои! Вы из какого подразделения?
– Из разведвзвода мы… Пойдем мы, товарищ капитан, - Серый вытер тыльной стороной кулака нос, чем вызвал улыбку капитана, мальчишка испачкал сажей лицо.
– Усы сотри! Герой… - усмехнулся капитан, глядя на Серого и сразу тон его поменялся, когда он посмотрел на Илью.
– Постой-ка, да ты ранен! Левое плечо! Ты что, не чувствуешь?
Илья посмотрел на левое плечо – гимнастерка уже напиталась кровью, а порез, вроде бы, небольшой, видимо осколок, не пуля.
– Не заметил я совсем…
– Илюха, сейчас перевяжу! – разволновался Сережка. Достал бинт, стал его накладывать поверх гимнастерки.
– Так, боец, давай в тыл, с санитарами. – скомандовал капитан.
– Да меня чуть зацепило…- начал было Илья.
– Боец! Это приказ! – Фокин добавил в голос металла. – Не слышу ответа!
– Есть в тыл, с санитарами, товарищ капитан! – вздохнул Илюха. И обратился уже к другу. – Серый! Встретимся в Берлине! 2 мая у рейхстага, ну, ты знаешь когда или на море, тоже знаешь где!
Серый возвратился на позицию, что занимали разведчики.
– Где бегал? Илья где? – строго поинтересовался старшина. – Есть для вас задание!
– Товарищ старшина! Артиллеристам помогали… Илью ранило, отправили в санбат.
– Черт! Ты же из первого батальона прибыл, значит их окопы хорошо знаешь?
– Да, как пять пальцев!
– Тогда отлично… Коновалов! Сюда!
Пригибаясь
– Слушай меня, Коновалов, берешь с собой бойца, отправляешься к первому батальону и передаешь приказ на отход. Приказ от комбрига, передал капитан Шарабарин. Он, - старшина показал на Сережку. – Дорогу и местность знает. Выполняйте!
То, что первому батальону приходится очень туго, Сережка понял, когда увидел немецкий танк почти рядом с окопами…
Передать приказ не получилось. Сперва по Коновалову и Сережке застрочил пулемет. Они двигались перебежками, меняя направление, в 10-12 метрах друг от друга, а вот потом по ним ударил миномет. Недалеко от большой воронки их накрыло…
12 часов шел бой. Бригада уничтожила более 800 фашистов и 18 танков, а в бригаде осталось1182 человека, включая раненых. 30 августа, ближе к ночи, самый старший по званию офицер - командир артдивизиона капитан Фокин вывел из полуокружения остатки бригады в расположение частей 64-й армии. Он уже думал, что приказ 227 – это для него. В 11 часов вечера 30 августа капитана Фокина вызвали на командный пункт армии. Выслушав рапорт генерал Шумилов нервно побарабанил пальцами по столу и сердито спросил:
– Я спрашиваю, где 154-я бригада?
– Бригада моряков, занимая рубеж обороны, героически сражалась до тех пор, пока ее не смяли танки противника… - начал было капитан.
– Капитан! Я спрашиваю, где бригада, а не как она сражалась! Почему бригада не отошла на новый рубеж? Капитан Фокин не мог понять, что ими было сделано не так:
– Товарищ Генерал! На отход на новый рубеж не было приказа, а самовольно отойти с позиции 154-я бригада не могла, пока была возможность сражаться, пока были боеприпасы...
– Капитан! В бригаду посылали трех офицеров связи с моим приказом об отходе! И приказ не дошел по назначению? Где комбриг - полковник Смирнов? Почему на докладе Вы?
– Товарищ генерал! Полковник Смирнов ранен…
– Понятно… - генерал снова побарабанил пальцами по столу, обдумывая решение. – Светлицкий! Пиши приказ! «Полковника Смирнова за невыполнение приказа об отводе 154 бригады на новый рубеж обороны… разжаловать в старшие лейтенанты! Исполняющим обязанности командира бригады назначить капитана Фокина.» Капитан, поручаю Вам в течение трех дней 154-я бригаду укомплектовать заново! Кого рекомендуете на Вашу прежнюю должность?
– Считаю, что старший лейтенант Колбасов способен командовать артиллерийским дивизионом.
– Так тому и быть! Занимайтесь комплектованием бригады!
– Слушаюсь, товарищ генерал! – капитан Фокин вышел из домика, где расположился штаб. Сегодня капитан стал комбригом…
В одной из землянок у стола, подсвеченном чадящим блиндажным фонариком сидели капитан Шарабарин и лейтенант Ивашов. Вид у обоих был не самый лучший: в грязных, рваных, со следами крови, кое-где гимнастерках, лейтенант с перевязанной головой.
– Саша, -начал Шарабарин. – сколько осталось ребят в разведроте?