Давным давно была война ...
Шрифт:
Перед Сережкой стоял старшина Иван Овчаренко, тот самый - из второй жизни.
– Дядя Иван! –Сережка обхватил старшину руками и всхлипывая, уткнулся ему в грудь лицом.
– Сережка? А как? Так ты живой? А почему во флотском? – ничего не понимал Овчаренко. – Нам две недели назад сообщили, что тебя убили… снайпер убил, в голову…
Овчаренко снял с Сережкиной головы бескозырку. На коротко стриженой голове мальчишки были видны зажившие рубцы – отметины.
– Дядя Иван, ранило меня, не убило, вот из госпиталя сбежал, поэтому
А Овчаренко ощупывал мальчишку со всех сторон, осматривал с одной стороны, с другой…
– И правда - живой! Вот майор Смирнов обрадуется! Нас же в самом начале мая на другой фронт, в 65-ую армию перевели. Да что я говорю, ты же сам все знаешь! Мы так просили тебя с нами перевести, но… Нам же запретили тебя с собой брать… берегли тебя, да не уберегли… Да что я говорю! Ты же - живой! Пусть что хотят со мной делают – я тебя с собой к Смирнову повезу!
Сережка слушал этот сумбур, что нес Овчаренко, и млел… И плевать кто и что теперь скажет – он нашел своих, своих родных!
Глава 24
Разведчики.
Майор Смирнов и Сережка стояли в комнатке, перед полковником Черненко, возглавлявшим разведотдел 65 Армии.
– И сколько тебе лет, «герой»? –поинтересовался полковник.
– Шестнадцать, - Серый посмотрел в глаза Черненко.
– Шестнадцать… Четырнадцать, в лучшем случае! – не поверил полковник.
– Майор! Ты хоть представляешь, что мне скажет Батов? Мальчишка в армейской разведке! В тыл! В суворовское!
– Так он уже был в суворовском – сбежал… - начал оправдываться Смирнов.
– Сбежал… - подтвердил Серый.
– Да я… Да вы… - не нашел русских слов полковник. – В тыл!!!
– Сбегу…
– Сбежит! Овчаренко сказал, что он через 2 недели после ранения из госпиталя сбежал… Сбежит – не удержим. Товарищ полковник, пропадет мальчишка, а так он с нами будет и пользу принесет. Точно обузой не будет. – просил за Серого майор.
– Майор, пойми! Мне разведчики нужны, а не мальчишки!
– Товарищ полковник, так он разведчик, которого еще поискать! Партизанил с 1941-го, воевал в разведке, ранен несколько раз! Да у него наград больше, чем у меня!
– Тем более – в тыл! Раз уже повоевал – хватит, - не сдавался полковник.
– Товарищ полковник, - глухо, со злостью в голосе начал Серый. – Вы в одиночку воевали, потому что вас считают мальчишкой? Вы видели, как мальчишек вешают за порезанные провода.? Вас в концлагерь отправляли? Вас фрицы били смертным боем?
– И что? Мне расплакаться, пожалеть и оставить? Хватит меня жалобить! Есть приказ и постановление! Не нравится в суворовское, то в специальное ремесленное училище.
– Товарищ полковник, раз я не солдат, то уйду через линию фронта, - как само собой разумеющееся выдал Серый.
– Куда? Линия фронта сплошная, минные поля… Куда, деточка?
– Через болота или лес уйду, –
– А ты что, местность знаешь? Здесь же болота – гиблые!
– В партизанах и не такое получалось. Сделаю мокроступы и пройду, не проблема.
– Чего сделаешь? – не понял полковник.
– Мокроступы сделаю… Ну, как лыжи из лозы. … Такие решетки на обувку, чтоб можно было по болоту ходить. Ноги в трясине не тонут, и шагать легко, потому что грязь в решетках не задерживается.
Полковник немного задумался:
– Хорошо, если сможешь пройти по болотцу, что рядом с деревней – я за тебя поручусь, останешься в разведроте.
На следующий день разведчики собрались у небольшого болотца. Некоторым очень хотелось подшутить над пареньком, но стояли молча. Вчера они уже попробовали подшутить, когда старшина Овчаренко приехал с мальчишкой.
– Здорово, Овчаренко! С прибытием! – обрадовался, увидев его, один из разведчиков, когда старшина подходил к месту расположения разведроты. Крикнул: – Бойцы! Старшина вернулся! Пополнение привез!
– Иваныч! Вернулся! – подхватил усатый сержант. – Да еще морячка привел! Была у нас разведка полевая, а теперь будет морская!
– Здорово, здорово, честной народ! Как видите, живой!
Рукопожатия, обнимания, похлопывания по плечу, а Серый стоял и смотрел: в этой разведроте он никого не знал. Может, это и к лучшему?
– Иваныч! А что за «малёк» в матроске? Что за «страшный» матрос? – обыграл звание мальчишки еще один разведчик. – Будет нас учить, как по мачтам лазить? Или узлы на «языках» вязать?
Не успел старшина ответить, как понеслось…
– Ну, не малек, но – пескарик! Наверное, Иваныч из реки вытащил, водяного!
– Слушай, малец, а это не ты снимался в фильме «Мы из Кронштадта»? Ну, очень похож!
– Не! Он в фильме «Броненосец Потемкин» грудничка в коляске играл!
– Если бы играл в «Потемкине», то больше был бы… А этот «от горшка - два вершка»!
– Хорош зубоскалить! – скомандовал старшина, посмотрел на Сережку. – Серый, не обижайся, шуткует народ.
– А я и не обижаюсь… Сразу видно – молодежь в разведроте, старички такое бы не позволили, тем более обсуждать старшего по званию. – ухмыльнулся мальчишка. А некоторых его слова задели…
– Петровский!
– позвал старшина Овчаренко.
– Да, Иваныч!- отозвался усатый разведчик.
– Сгоняй, достань обмундирование единичку, сапоги 40…
– 42-ой размер, -перебил старшину мальчишка.
– Да ладно? 42-ой? Ну ты и растешь… - удивился Овчаренко. – А я все голову ломаю, месяц тебя не видел, а ты будто крепче стал.
– Просто старые жалко было – хорошие, но уже жали… - пояснил Серый свое стремительное изменение. – А покрепче, так стараюсь!
– Давай, Петровский, долго не затягивай, а то мы к колодцу – пыль дорожную смоем, а хлопцу переодеться не в чего! Да… И погоны младшего сержанта.