Дайлети. Принц
Шрифт:
Дайлети не сразу нашелся, что на это ответить.
– Я бы отнесся к этому гораздо спокойней, если бы меня не добили другой неприятной новостью.
Догадаться, о чем речь, Росане не составило никакого труда.
– Кир, Выбор - это суть Семи Миров; та основа, на которой строится все государство! Ты чужой здесь, и тебе трудно это осознать.... Но мы живем с этим всю жизнь, впитываем Закон с молоком матери! Любой житель Семи Миров был бы счастлив и горд оказаться на твоем месте!
– Даже учитывая прощание со старой жизнью?
– позволил себе усомниться Кирим.
– Когда Вас забирали
Можно было легко представить себе, какая паника началась в Управлении, когда от него не получили очередной весточки, и какую бурную деятельность повлекло за собой его исчезновение.
Росана опустила глаза, не то вспоминая, не то испытывая неловкость.
– Рано или поздно ты бы все равно узнал.... Тело, даже человеческое, не вырастить быстро.
Киру стало не по себе от этих слов. Кажется, он уже знал, что Королева скажет дальше.
– С того дня, как Ривран нашел тебя на Торисе и до момента, когда ты очнулся в новом теле, прошло полгода.
Шесть месяцев. Даже отчаянные оптимисты уже, наверняка, согласились с тем, что капитана Асаи нет в живых. И хорошо, если он умер быстро, а не в пыточной камере контрразведки конфедератов. Объявись он сейчас, попал бы на допрос уже к своим. Полгода - очень долгий срок.
Росана смотрела на него с сочувствием.
– Но если ты хочешь, мы отправим твоим родным весточку. Если ты придумаешь, что им сказать. Здесь, в Семи Мирах, мы можем разработать качественную легенду, и лишь изредка просто вырываем человека из жизни. Иногда мы считаем возможным сказать правду. Но как быть с твоими родными на Дай-Санай, я просто не представляю. Мы не сможем обеспечить им негласный присмотр и охрану!
Настроение у Кира, и без того не радужное, безнадежно испортилось.
– У меня нет родственников на Дай-Санай, - отрезал Кир.
– И в Содружестве тоже.
Повисла пауза.
– Мне жаль, что твои родители погибли,...
– наконец, нарушила молчание Королева. Судя по голосу и глазам, она знала, каково это - терять близких.
– Вы ошиблись, Ваше Величество, - губы Единого с Природой сжались в напряженную линию.
– Мой отец жив. Но я никогда не назову его по имени. Я - изгнанник.
Произнести это вслух оказалось сложнее, чем Кир думал. Он прикрыл глаза, прогоняя болезненные воспоминания. А когда вновь нашел в себе силы посмотреть на собеседницу, в кресле напротив ее уже не было. Росана стояла в дверях, придерживая створки рукой.
– Я прикажу принести тебе поесть. Отдыхай. Завтра еще будет время поговорить.
Дайлети мог бы поспорить, что она едва сдерживает слезы.
Глава 2
Всю ночь Киру снились кошмары. Снежный буран на Торисе, ослепительная белизна медицинского блока, безжизненный голос отца, из-под белого плаща произносящий роковое "да" на Совете.
Проснувшись в очередной раз от собственного крика, Дайлети решил, что спать больше не стоит. В комнате, как всегда практически бесшумно, появился Рохос, чтобы проверить, все ли в порядке с драгоценным гостем. Кир привычно махнул ему здоровой рукой - робот, в отличие от человека, прекрасно видел
– Следуйте за мной!
– Рохос повернулся и скрылся в дверях.
Поблагодарив Создателя и мастера за то, что на мягких черных сапогах не было никаких застежек и завязок, Единый с Природой поспешил за своим не то надзирателем, не то телохранителем. Скорее, все-таки первое: на изолированном острове, где не было никаких посторонних, не от кого было охранять невольного гостя - разве что от него самого.
Дворец был темен и тих. На пути робота и его спутника изредка слабо загорались настенные лампы. Но в основном Киру приходилось довольствоваться сереньким светом еще не появившегося над скалами солнца. На дорогу он внимания практически не обращал, обдумывая, что скажет и о чем спросит Смотрителя. И очень удивился, когда обнаружил, что стоит перед куполом, созданным из переплетения ветвей.
– Я подожду Вас здесь, господин, - сообщил Рохос и отступил в тень, слившись с ней и став абсолютно невидимым.
Внутренне содрогнувшись, Кирим ступил под своды Храма Природы. Его освещали шары, парящие под потолком в хаотичном с виду порядке. На каменном алтаре спал, спрятав голову под крыло, нахохлившийся голубь.
Дайлети закрыл глаза и потянулся к Природе. И, конечно же, ничего не почувствовал. Даже здесь, в Храме, человеческое тело оставалось глухо и слепо к окружающему миру. Открыв глаза, Кир обнаружил, что голубь, наконец-то, соизволил проснуться и посмотреть на своего гостя, забавно наклонив маленькую голову. Взмахнув крыльями, он слетел с алтаря и опустился на землю уже человеком. Короткий ежик рыжих волос, брови вразлет, внимательный взгляд серых лучистых глаз, идеально очерченные губы, тронутые легкой улыбкой. Воплощенное в материальной оболочке совершенство. Гибкий, стремительный, нестареющий. Одним словом, Единый с Природой.
– Здравствуй, мальчик! Я думал, ты навестишь меня гораздо раньше.
С тем же успехом Тэор мог бы назвать его сыном, внуком, или правнуком. Скорее всего, ему было уже далеко за триста. Еще пара сотен лет, и пора будет надеть белый плащ.
– Вчера меня задержали обстоятельства, - Кир кивнул на руку в коконе.
– Вижу, - Смотритель сделал два шага вперед и коснулся пальцами сломанного предплечья. Несколько секунд, и заживляющий кокон распался за ненадобностью.
Кир вытянул руку и пошевелил пальцами.
– Раньше я бы сам мог справиться с такой ерундой, - грустно заметил он, бесцеремонно усевшись на краешек алтаря. Старший Дайлети присоединился к нему на секунду позже.
– Я не буду говорить тебе глупости вроде того, что жизнь - даже такая - лучше, чем смерть. Если бы я потерял вдруг Дар, то взял бы нож поострей и вонзил себе в сердце.... И провернул, чтоб наверняка. Вот только, насколько мне известно, ты первый Дайлети, с которым случилось нечто подобное. Те, кто был отрезан от Дара из-за раниума, не в счет. Я, честно, не знаю, что тебе посоветовать и чем помочь. Когда - то наши Создатели выбрали сотню людей и сделал из них сотню Дайлети. Но с тех пор их никто не видел. Люди много раз пытались повторить их опыт. Но ты знаешь: ничего не вышло.