Дайвер в «обезьяннике»
Шрифт:
– Неважно: согласно тайскому закону вы не имеете права находиться в работающем офисе.
– Но я не знала…
– Незнание закона не освобождает от ответственности. Поэтому у вас выбор такой: либо они вас сейчас арестовывают и отвозят в тюрьму, либо вы отдаете им паспорт, а потом передаете двадцать тысяч бат, и я возвращаю вам паспорт.
– Как!.. А… как их передать?
– Я вам назову место, вы туда подъедете и отдадите деньги мне, – голос был неторопливый, бесчувственный, как у робота.
– А вы … Григорий? – я вдруг
– Откуда вы меня знаете? – впервые за все время в голосе появились какие-то эмоции.
– Вас знает наш директор, он вам и позвонит…
Тайцы рядом терпеливо ждали результата переговоров на незнакомом языке. Как на грех, попутно листая мой паспорт, они напоролись на …нелегальную визу, которую мне ляпнули в одном не слишком чистоплотном агентстве (отдельная, почти детективная, история). И хотя виза была уже закрыта, чем не дополнительный повод для взятки? В конце концов полицейские забрали паспорт и отбыли в своем белом минибасе с мигалкой.
Наш директор действительно был знаком с этим Павликом Морозовым, однако и это не помогло ему вызволить мой паспорт: российско-тайское полицейское содружество жаждало денег и только денег. Григорий сказал Олегу, что сумма будет расти день ото дня, и еще чуть-чуть – и меня арестуют.
…Пару дней я скрывалась у друзей. А потом – не поверите! – как нельзя кстати подвернулось приглашение поработать в массовке в голливудском фильме про цунами, съемки которого проходили на материке. И мы поспешно уплыли с острова.
– Да уж, здесь они тебя не найдут, – успокоился Саша, разглядывая многотысячную армию статистов, набранную из «фарангов» (так в Таиланде обзывают инстранцев) и бирманских нелегалов, сидящих на травке перед зданием огромного госпиталя, на время ставшего съемочной площадкой.
Между дублями мы вели бурные телефонные переговоры то с Олегом, то с консулом. Директор в свою очередь вел не менее бурные переговоры то с юристом, то с финансовыми боссами. Консул от помощи уклонился, юрист пообещал, но выставил счет, боссы Юра с Наташей заявили, что это не их проблема, а бедный Олег метался меж всеми, не зная, что предпринять.
И только на третий день мы с облегчением узнали, что нанятый Олегом адвокат таки забрал паспорт из полиции! Запрошенный им гонорар оказался в два раза меньше того, что потребовал Григорий, и руководство дайвцентра даже согласилось оплатить половину. Вторую половину предстояло оплатить нам – с голливудских гонораров. (Ну, ужас, но не ужас-ужас!)
Однако после всего этого у меня пропало всякое желание встречаться с туристической полицией. И вот опять…
Сижу на пляже на мамином парео – в одежде, с сумками – и жду звонка от Саши. Мама тревожно смотрит на меня, обсыхая после купания.
Наконец телефон ожил:
– Слушай внимательно: нас арестовали, сейчас куда-то
– Что предьявляют?
– Во-первых, у фирмы нет лицензии, во-вторых, наши «ворк пермиты» оказались неправильными. Все, до связи.
Как же так: наши боссы уверяли нас, что в случае чего Джакарин прикроет, стоит только ему позвонить… Вот только живет он не на острове, а на материке, в том же городе, что и босс по имени Юра, – в Каноме. Далековато…
Лихорадочно звоню Юре.
– Их не имеют права забирать, – слышу спокойный и солидный Юрин басок из Канома. – Джакарин сам сказал.
– А Джакарин не может сам об этом сказать полицейским?!
– Джакарин туда уже выехал. На пароме.
– Саша, к вам едет Джакарин! – перезваниваю я.
– Да, только нас уже увозят…
Мама ловит каждое слово, пора с этим кончать…
– Ничего-ничего, скоро их выпустят, – бодро говорю я ей. – Пойду к Кате!
Не в офис же идти.
В туристической полиции
Рассказывает Саша:
– Когда в полицейский офис вразвалочку вошел Джакарин, у нас появилась надежда, что вот сейчас тайцы переговорят между собой, и нас отпустят. Однако никакого освобождения почему-то не последовало. Напротив, по интонации разговора, по косым взглядам мы почувствовали, что все они сообща договариваются о чем-то против нас…
Потом Джакарин встал и, не глядя на нас, направился к выходу, а нам сообщили, что сейчас нас перевезут в уголовную тюрьму. Мы ушам не поверили.
– Нам что, ехать в тюрьму?! – обратились мы к Джакарину.
Тот кивнул.
Все это напоминало дурной сон.
Катя уже в курсе, без конца курит, прихлебывая пиво из банки.
Это подруга Олега. Она уже много лет живет в Таиланде, в отличие от меня. Как опытный сотрудник туристической фирмы, она умеет общаться с тайцами – даже по телефону! – и прилично знает английский.
Катя молодая, худенькая, у нее очень красивое лицо украинского типа – черные брови, карие очи, скуластый овал. А еще южный темперамент, фрикативное "г" и сто слов в минуту на любую тему. Она носит только красную одежду, красную сумку, красный мобильник и даже предпочитает красную посуду.
– Я ж ему давно говорила: не работайте без лицензии! А он: Джакарин сказал, мол, ничего страшного. А этот Джакарин… По-моему, он не настоящий адвокат. Но Юра с Наташей говорили, что они не могут его поменять – и не могут открыть нам причину… Да мы с Олегом и так знаем, что Джакарин связан с местной мафией, с которой Юра не хочет ссориться… Вроде бы они контролируют подпольные петушиные бои и еще что-то…
– Да уж… Но другого нет. Может, все-таки уладит дело? сам же накосячил с документами!