Даже если ты меня ненавидишь
Шрифт:
– Данте, я думал, тебя того… посадили, – бегая глазами мимо меня, говорит Серёга. – Но я это, рад, что всё обошлось. Как ты отмазался?
Его словарный запас поражает «разнообразием». Забавляет.
– Дан, ты же это, – продолжает оправдываться Серый, – знаешь, у меня матушка там, все дела. Мне нельзя попадаться. Ты извини, что так вышло. Давай, может, забудем, а? Мы же друзья.
– Да? – мне реально смешно. – Ну, давай, забудем, – улыбка превращается в оскал. Делаю шаг к пацанам. Они пятятся, а Серёга не видит этого
Вот такая дружба.
Хватаю «друга» за футболку, дёргаю на себя.
– Д-дан-те, хорош! – нервничает он.
– По двенадцать с половиной лямов с каждого, и мы забудем, – перекрутив его футболку, пережимаю воротом горло, стреляя взглядом в остальных.
– К-какие… Откуда у меня такие бабки?! Ты ебанулся?! – бесится Серый, открывая рот в попытке нормально вдохнуть.
Разворачиваю «друга» и роняю лицом на капот своей бэхи, разбивая нос и слушая хриплый стон. Заламываю руку, давлю ладонью на затылок, чтобы не поднялся.
– Вы меня кинули, – склонившись, громко рычу ему в ухо. – Я такое не прощаю. Мне по хер, где ты будешь эти бабки доставать. Но ты мне их отдашь, Серый. Иначе я сдам тебя…
– Мне нельзя в ментовку, Данте, – дёргается он.
– А я тебя не ментам сдам, Серёг. Я отдам тебя людям Калинина. И ты начнёшь умолять о том, чтобы тебя посадили. Услышал?! – ещё раз прикладываю его об капот. Встряхиваю, разворачиваю разбитой роже к себе, смотрю в поплывшие глаза. – Ты меня знаешь, Серый, если я сказал, я сделаю.
– З-знаю, – сглатывает он, пытаясь стереть кровь из-под носа, но только размазывает её рукавом над верхней губой и по щекам.
– Отлично потусить, друзья, – выплёвываю, глядя на застывших парней.
Отшвырнув от себя Серёгу, возвращаюсь в машину, делаю музыку громче и медленно еду вдоль прогулочной аллеи, разглядывая симпатичных девчонок, сменивших джинсы на юбочки.
Знаю я, что эти уроды не найдут бабки, но хочу, чтобы боялись. Пусть суки каждый день ходят теперь и оглядываются на любую проезжающую мимо тачку. Деваться им отсюда некуда. Мы тут все так или иначе застряли по своим причинам. Семья, учёба, девочка, отсутствие денег для переезда и далее по списку.
Уезжая из центра, катаюсь по районам и решаю заехать туда, куда меня реально тянет. Проблем с въездом на территорию посёлка «Красные зори» не возникает. Музыку делаю тише и сворачиваю прямиком к участку Калинина.
Глянув на окна дома напротив, включаю фонарик на мобильном и отправляюсь бродить по завалам. Тут стало гораздо свободнее. Обхожу линию фундамента по кругу, пинаю то, что попадается под ноги. Пожарные лазили уже, что-то забрали, но мне результаты экспертизы, конечно, никто не озвучит.
Только я же не за этим приехал. Душа требует прекрасного после той грязи, что регулярно творится в «Клетке». А «прекрасное» наверняка спит. Темно у неё.
Я посижу тут немного и домой.
В машине тусить не хочется.
Смотрю на тёмные окна. Их слегка засвечивает фонарём, и глазам требуется время, чтобы привыкнуть к такому освещению и начать отчётливо ловить контуры рамы, занавесок.
Шторы шевелятся, разъезжаясь в стороны.
– Ау, – жмурюсь, от ударившего по глазам яркого белого света мобильного фонарика. Он неуклюжим «зайцем» скачет по стеклу, пока его хозяйка устраивается на подоконнике.
Часто моргая, разгоняю пятна перед глазами и снова смотрю в окно. Хрупкий силуэт с рассыпанными по плечам рыжими волосами обнимает какую-то игрушку. Может быть это даже мой подарок, но отсюда не разглядеть. Маленькая Ами подтягивает к себе коленки и, повернув голову, смотрит в окно. Не знаю, видит ли она меня. Наверное, видит, потому что я ощущаю её взгляд, как прикосновение. Тёплое и приятное.
Так и сидим, глядя друг на друга. Что мне с этим делать, я понятия не имею. Мне просто хорошо. Это слишком редкое состояние, чтобы от него отказываться. Кайф от этой девочки располагается глубоко внутри. Я поймал его сразу, и меня больше не отпускает.
Тянет поискать о ней что-то в сети. Раз фигуристка и тренируется в нашем Ледовом, значит, на сайте точно должна быть вся информация. Но, с другой стороны, зачем обламывать себя? Узнавать её случайно, лично гораздо приятнее. И цвет глаз я хочу увидеть вживую, а не на фотографиях.
Дурак. У меня нет доступа в башню этой принцессы. И нет права тянуть её в свой мир. Она в нём не выживет. Я-то с трудом вытягиваю, всё время меняясь физически, в голове. А она просто маленькая девочка, привыкшая жить в комфорте и достатке.
Однажды всё это у меня будет. Образование, квартира не здесь, в столице. Вот тогда я смогу ей что-то предложить, а пока только себя в качестве сталкера, охотящегося за Солнцем.
Мы уже долго так сидим. У меня затекли ноги, а она ёрзает на своём подоконнике. Упрямые оба. Никто не уходит первым.
«Что подарить тебе в следующий раз?» – едва шевелю губами.
Она прикладывает ладошку к стеклу, будто закрывая меня ей. Убирает, трёт щёку и слезает с подоконника, скрываясь за занавеской.
Жду ещё немного. Мало ли, вдруг вернётся.
Нет. Огонёк ушла спать, и мне пора сваливать отсюда.
Разминаю ноги, возвращаюсь к машине и, ещё немного покатавшись, еду к себе.
Устроившись на кровати, открываю баланс своей карты, прикидываю, что куда разлетится. Часть бабок будет отложена для выплаты долга, ещё кусок улетит в копилку для оплаты универа на второй курс. Надо обновить защиту к следующему бою. И ещё масса расходов.