Даже если ты уйдешь
Шрифт:
– Девочки, к вам можно?
– за их спинами раздался хриплый голос Муслима. Эсми сама его вызвала в салон, так как теперь не ездила на машине.
– Заходи, мы уже закончили, - Вика отошла в сторону, уступая место Муслиму.
Увидев жену в платке, он сначала опешил, а потом быстро взял себя в руки и подошел к ней, когда она встала.
– Я сбрила волосы, - пожала хрупкими плечами она.
– Я вижу.
Муслим взял ее лицо в ладони, поцеловал в лоб и провел пальцами по голове, покрытой
– Ты самая красивая, - сказал восхищенно и посмотрел в глаза.
– Врёшь, - смахивая слезу, с надрывом произнесла она.
– Опять ты мне не веришь, - усмехнулся и отпустил ее.
Эсми не сразу поняла, что он собирается сделать, но когда повернулась к зеркалу, увидела, что Муслим взял со столика машинку.
– Нет, Муслим. Не надо, - сокрушалась она.
– Как эта штука включается? Ага…вот как, - он нажал на кнопку и устройство тут же зашумело.
– Ну мужииик, - протянула Вика, качая головой и наблюдая за тем, как муж подруги сбривает роскошную шевелюру.
– Дурак! Ой дурак!
– причитала Эсмигюль, наблюдая за всех сквозь пальцы, - Я так любила его волосы.
Глава 35. Братья и сестры
– Спасибо, что подвез. У Муслима с утра много пациентов - эпидемия какая-то.
– Не вопрос. Могу и забрать тебя, - Назим с трепетом посмотрел на старшую сестру. Она сильно похудела. И так была стройная, а теперь совсем тощая стала. Синие круги под глазами стали постоянной частью ее образа, как и платки, которые она теперь завязывала по-разному и всегда красиво. Вопреки всему они ей очень шли.
– Нет-нет, езжай на работу. Меня муж заберет. Вторую половину дня он разгружает, когда у меня химия.
– Ясно, - вздохнул брат.
– Тогда поеду в цех.
– Как ты? Прости, что всё взвалила на тебя, - она протянула руку и слабо сжала его ладонь.
– Справляюсь. Но когда тебя нет - тяжело, - честно признался он.
Эсми опустила глаза, понимая, что еще не скоро сможет вернуться к обычному темпу. На восстановление после химии уходит почти неделя. После она пытается работать, но время летит так быстро, и вот - новый курс.
– Назим, пока есть еще пять минут, я хочу тебя попросить кое о чем, - собравшись с духом, проговорила она.
– Все, что хочешь, - после его мягкого ответа Эсми подняла голову и посмотрела на младшего брата с мольбой в глазах.
– Если что-то со мной случится, - начала она.
– Ничего с тобой не случится, - резко оборвал он.
– Дай договорить. Никто ни от чего не застрахован. Жизнь - вот такая штука: сегодня ты есть, а завтра тебя нет. Поэтому если вдруг я не выдержу и уйду, пожалуйста, позаботься о том, чтобы мои дети учились.
– Эсми, - Назима затрясло, он стиснул зубы
– Я уже десять лет откладываю на их обучение. Сначала по чуть-чуть, а как дело пошло - побольше. У меня в банке есть депозит для них. Там уже приличная сумма, набежали хорошие проценты. Я оставлю тебе все реквизиты. Ты главное пообещай, поклянись мне, что выполнишь мою просьбу.
– Ты сама ее выполнишь, Эсми, - Назим не выдержал, потянулся к сестре и крепко обнял ее.
– Ты будешь жить, увидишь как они женятся, внуков увидишь.
– Я очень надеюсь. И еще кое-что…если я уйду, не отдавай детей их отцу. Им еще пятнадцать. Три года до совершеннолетия. Я не хочу, чтобы они жили у него.
– Думаю, они сами этого не хотят.
– И тем не менее.
– Эсми, ты не о том сейчас думаешь, - отстранившись, он выдохнул и строго посмотрел на нее.
– Ты должна верить, что вылечишься, а у тебя настрой ужасный. С такими мыслями нельзя туда идти.
– А что делать?
– горькая ухмылка коснулась пересохших губ.
– Я с этими мыслями живу, просыпаюсь и засыпаю.
Назим, насупившись, буравил сестру недовольным взглядом. Через несколько секунд он заглушил двигатель и сказал ей:
– Пойдем, провожу тебя.
Мужчина вышел первым, обошел машину и открыл дверь Эсми. Она взяла его за руку,, вышла из салона и еще раз поправила платок.
– Эсми! Эсми!
– окликнул мужской голос.
– Назим!
Брат с сестрой обернулись и увидели идущего им навстречу Льва. Приближаясь, он начал меняться в лице: прищурился, свел светлые брови к переносице, замедлил шаг.
– Эсми…
– Привет, Лев. Вот так встреча.
Мужчины пожали друг другу руки, но Сонин муж не сводил глаз с Эсмигюль.
– Я по делам в этом районе, - объяснил он.
– А вот ты…теперь понятно, почему так давно не приходила. Как давно ты…здесь ?
– С февраля.
– И как ты?
– Ну вот, - горько усмехнулась,- пока жива.
Лев бросил тревожный взгляд на хмурого Назима.
– Если бы ты знал, как сложно придумывать отговорки, чтобы Соня поверила.
– Она же все равно меня прижмет, - вздохнул Лева.
– Это Соня. Я не могу ей врать.
– Пожалуйста, не говори ей. Я всех попросила, чтобы молчали.
– Она же меня в бараний рог скрутит, - он улыбнулся, но как-то горько.
– У меня дома полный матриархат, я уже ничего не решаю.
– Сонечка и так лежала на сохранении. Не хочу, чтобы из-за меня ей снова стало плохо. Она очень долго к этому шла.
Лев покачал головой и задумчиво потер лоб. Жену он любил безумно, пусть не все у них в начале шло гладко. Но как-то Софья взяла с него слово, что он никогда не будет ей больше врать. А сейчас получается придется.