Даже если вам немного за тридцать

Гринь Ирина

– Вы что, не буду! Я хочу учиться в Киеве. Я -- отличник, в олимпиадах по математике и физике выигрывал, хочу быть инженером, строить, а не разрушать страну.

Она раздумывала недолго. Почему-то поверила мальчишке.

– Есть у меня тут возможность... Тебе пятнадцать или шестнадцать уже?

– Пятнадцать.

– Ну, тогда еще проще. Тебе не паспорт, а свидетельство о рождении нужно. Какое имя себе выберешь? А фамилию возьми: "Поляк". Тебя польский волонтер из обломков вытащил. Считай, что ты в тот день и родился.

Лиза

обратилась за помощью к своему квартиранту, профессору Худойкулову, разумеется, не назвав фамилию мальчика. Тот созвонился с коллегами из Киева, и уже через два дня, пятнадцатилетний беженец из Донбасса, Алексей Поляк, выехал автобусом с сопровождающим его сотрудником Красного Креста, в Киев. Там его должны были поселить в общежитии Технического лицея и назначить пособие. Худойкулов договорился, чтоб мальчишку не отдавали в детский дом, а взяли на учебу и содержание, как круглого сироту, в лицей.

На прощание, Алеша крепко, совсем по-взрослому, пожал Лизе руку и прочувственно сказал:

– Я всю жизнь за Вас молиться буду!

– Спасибо, дорогой, - тоже, растрогавшись, ответила Лиза, - Удачи тебе! Запомни мой телефон, если что...Но, не записывай! Запоминай!

Дашков сидел в своем офисе, и просматривал смету будущей столовой для беженцев, которую надумала организовать его жена.

В кабинет вошла секретарша, Наталья Александровна, и, молча, положила перед ним запечатанный конверт. На нем не было никаких адресов, только подпись: "Ошатна пан". Он улыбнулся, распечатал. Красивым, кудрявым почерком его жены там было написано:

"Алекс - Юстасу.

Сообщаю, что агент Брижитт, сегодня в 19-00 собирается посетить парикмахерскую на Ляховской. Агент соскучилась по однокласснице, заодно она подстрижет челку и сделает ногти. Девочки попробуют также домашнее закарпатское вино. Агент просит прислать за ней в 23-00 машину пошикарнее. Надо произвести впечатление на парикмахерш, они уважают богатых клиентов".

Дашков опять улыбнулся.

Запиликал телефон. Пришла смс от Лизы:

"Дашков!!! Ты - лучший!!!"

И, сразу же, еще одна:

"Я не сравниваю! Я бухаю!"

Он опять улыбнулся. "Господи, как я раньше жил без нее?"

Лиза действительно задержалась у Юльки надолго. Они отдали должное вину, фруктам, шоколаду, курице - гриль и горячим бутербродам. Причем, именно в такой последовательности, так как поначалу, собирались ограничиться только фруктами и сладостями. В одиннадцать вечера под окнами парикмахерской посигналила машина.

– О, это, наверное, мой лягушонок...прислал за мной свою коробчонку,- компетентно сообщила Лиза.

– Ни фига себе!
– крикнула Ленка, подружка Юльки, выглянув на

улицу, - Девки, там белый лимузин!!! Лиза, это что, за тобой?

Лиза выглянула на улицу и расхохоталась. Да, этот мужчина был ей под стать! Только с ним она могла быть счастлива.

–

Да, девочки, это за мной, - она встала, и, стараясь не терять равновесия, двинулась к дверям. Леди не бывают пьяными! Леди бывают навеселе!

За рулем белоснежного красавца-лимузина сидела молодая женщина лет тридцати. Она вышла, поздоровалась.

Лиза восхитилась:

– Какое авто!!! Это Ваше?

Они, конечно же, познакомились. Женщину звали Женей и она рассказала, что, в свое время, потратила на покупку машины все свои сбережения. Зато теперь у нее любимая работа: она возит свадьбы и приезжих звезд.

– Лиза, мне клиент заплатил за два часа работы. Так что, если хотите, я еще покатаю вас по городу.

– О, конечно хотим!

Девочки живенько закрыли парикмахерскую и сели в шикарное авто. Они проехались пару раз по центру и вдоль Каштановой аллеи. Листва молодых деревьев мягко светилась в свете старинных фонарей. Лиза очень любила аллею. Должно быть, здесь был какой-то энергетический родник. Ведь это Полтава, господа...

Женя всю дорогу травила байки про прикольные случаи с заезжими знаменитостями, и Лиза вволю нахохоталась. Всех развезли по домам; последней Женя отвезла домой ее. Их движение по ночному городу порой сопровождалось аплодисментами и улюлюканьем встречных молодежных компаний. Лиза любезно высовывалась из окошка и махала всем ручкой. Аплодисменты и улюлюканье усиливались. Она была в одном градусе с компаниями, и они хорошо понимали друг друга.

Во втором часу ночи, мадам Дашкова прибыла, наконец, в свой загородный дом. Она весело попрощалась с Женей, открыла ключом калитку и пошла к парадному входу. В саду горело несколько фонарей. Дашков вышел на крыльцо. Ухмыльнулся:

– Парикмахерши впечатлены?

Лиза подбежала к нему и повисла у него на шее:

– О, как я тебя люблю! Ты - совершенно бесподобный мужчина! А где Костик?

– Лиза, уже второй час ночи! Костик спит, вообще-то.

– Мой дорогой, ты ведь не сердишься, что я немного задержалась на девичнике? Я испеку тебе завтра тортик, "Пьяную вишню"!

– О Господи. Опять пьяную?

Она засмеялась и потянула его в дом. Нужно было поскорее лечь спать, потому что наутро Лиза собиралась посетить утреннюю службу в храме.

В отношениях Лизы с церковью произошли странные изменения. Она вспомнила, как недолюбливал клан священников ее покойный отец. На упреки мамы, почему он не посещает храм, папа всегда отшучивался: "Аннушка, я очень люблю Бога, но терпеть не могу клуб его фанатов на земле!"

"Похоже, я становлюсь похожей на папу, - думала Лиза.
– И что мне делать? В церкви Московского патриархата я больше не хочу ходить. А церкви Киевского патриархата -- какие-то, вроде, не очень каноничные. Не подумать ли о католиках? У них такие красивые обряды..."