Даже если вам немного за тридцать

Гринь Ирина

Лиза, придерживая продукты одной рукой, быстро открыла замок, сняла цепочку, распахнула дверь и... остолбенела! Прямо на пороге, на коричневом выцветшем коврике, красовалась огромная корзина с ярко-алыми розами! Розы были необычайно свежи и хороши, и было их несметное количество! Никто никогда не дарил Лизе такие букеты, даже на свадьбу и юбилеи. У нее перехватило дыхание. "Интересно, кто-то из соседей уже видел это чудо? Лучше, если бы нет".

Она осторожно внесла корзину в прихожую и оглядела лестничную площадку. В корзинке лежала крошечная открытка с надписью: "Доброе утро девушке, поразившей мое сердце". Она

почему-то сразу решила, что это -- Михаил. Чье еще сердце она могла поразить столь внезапно? Вечером он проводил ее прямо до подъезда, целомудренно поцеловав в щечку, и дождался, пока она войдет в квартиру. Ну конечно, это он!

– Мама, что это такое? Это тебе?
– удивленно воскликнул выскочивший из ванны умытый-разумытый Костик.

– Да...нет...да, мне, - растерянно ответила Лиза. - Понимаешь, я вчера познакомилась с одним человеком. Думаю, это он прислал эти цветы.

– Так у тебя теперь будет кавалер? Бабушка Нина говорила, что тебе нужен кавалер, а мне -- папа!
– затараторил Костик.

– Да? Она так говорила?
– вяло изумилась Лиза, - бывшая свекровь не переставала ее удивлять.

Лиза глянула на часы, ахнула, и бегом кинулась набирать ванную, для роз. Нельзя было оставлять такой шикарный букет в корзине до вечера. Подхватив продукты, Костика и его одежду, она позвонила в дверь напротив, и очень быстро поздоровавшись с матушкой, препоручила Костика ее заботам. Лиза была уверена, что Костик все выложит бабушке Ане про "кавалера" и розы и нервно ждала вечерних маминых расспросов. Впрочем, до вечера она что-нибудь придумает.

В кабинет Лиза заскочила за десять минут до начала рабочего дня, она еще успевала выпить кофе; ее почти ежедневный рабочий утренний ритуал непременно включал в себя чашку удивительно ароматного кофе, которое поставляла ей львовская родня. Лиза -- щедрая душа - охотно угощала им коллег. Иногда львовяне передавали и дорогущий шоколад ручной работы: фигурки зверей, птиц, людей. А однажды кузены прикололись и прислали целую коробку шоколадных картинок из "Кама-сутры". Лиза принесла коробку на работу и весь райисполком ухохатывался, глядя на замысловатые позы и фигуры шоколадных персонажей. Но кушать эти шоколадки Лиза всем строго-настрого запретила! Нечего! Это -- для особого случая...

Попивая из изящной фарфоровой чашечки, Лиза просматривала накопившиеся за предыдущий день документы. Двум из них нужно было дать ход немедленно, остальные могли подождать.

Зазвонил мобильник.

– Кумася, привет!

Это был Игорь, любимый одноклассник, друг и кум.

– Ты, небось, и забыла, что у нас с Олькой годовщина сегодня?

– О, Игорек, поздравляю вас! Как же, как же, помню: розовая свадьба, десять лет, это не шутка. Олечке -- больше всех поцелуев и поздравлений. Ведь в браке терпит всегда женщина!

Игорь расхохотался. Олькин несносный, вспыльчивый характер был притчей во языцех всех друзей и знакомых, и очень многие люди, близкие к их семье, никак не могли взять в толк, почему добродушный, красивенный, здоровенный и весьма состоятельный мужчина терпит эту маленькую, вредную, несносную рыжую бестию. И только Премудрая Елизавета ничему не удивлялась. Ибо знала, что тайна сия велика и необозрима, и зовется она Любовью.

– Лизок, так мы ждем тебя на семь, в "Березовом сквере", без опозданий. Будут только самые близкие. Кстати, и

Константина захвати, там будет специальная комната для детей, и весь вечер их будут развлекать. Сонька по нему страшно соскучилась.

Сказать по правде, Лиза совершенно забыла о годовщине свадьбы кумовей, у нее не было подарка, но было острое желание не проводить этот вечер в разговорах с мамой. Да и по всем понятиям, отказаться от такого приглашения она никак не могла.

– Конечно, конечно, Игорек! Я буду обязательно! Цемики! Тебе, Олюшке и Софийке! До вечера!

Лиза быстро набрала маму:

– Мамуль, ты забери сегодня Костика пораньше, нас пригласили на годовщину свадьбы кума! Я совсем забыла, а он звонил только что. Нет, мам... Да, мам... Розы? Мам, у меня полный коридор людей, надо начинать прием, давай вечером поговорим. Ага..Ага..Пока, целую!

Но прием пришлось отложить. Опять зазвонил ее телефон, приятный и уже такой узнаваемый голос Михаила произнес:

– Доброе утро прекрасной панянке!

– Привет, - ответила Лиза. Было очень приятно, что он позвонил.
– Я хотела поблагодарить за вчерашний вечер, за ...

Разговор прервался, настойчиво и пронзительно зазвонил телефон внутренней связи. Лиза извинилась, отключилась и схватила трубку местного.

– Доброе утро! В 9-00 совещание в кабинете Чубач, присутствие всех - обязательно, в каждом кабинете оставить только по дежурному -- бойко отчеканила секретарша Оксана.

– Хорошо, - ответила Лиза.

"Что там опять у них стряслось, задумалась она, - ведь совещания всегда по понедельникам. Впрочем, мне все равно надо отчитаться о походе в милицию".

В кабинете Катерины Ивановны пахло неизменной валерьянкой, и явственно ощущалась какая-то нервозность.

Поговорив пять минут о насущных проблемах и набрав в грудь побольше воздуха, Катя Ивановна сказала со вздохом:

– А теперь, самое главное, для чего я вас тут собрала. Понимаете....поступил один звонок...сверху - опять вздох - ...Ну в общем, нам всем, ну, госслужащим, необходимо вступить... в Партию Регионов.

Кто-то присвистнул, кто-то возмущенно крякнул. Ну, ничего себе!

– А шо, Яныку денег не хватает? Или членов?
– дерзко закричал прямо с места программист Сашка. Многие засмеялись. Но Абдуллаевой и Чубач было не до смеха.

– Девочки, мальчики, я вас очень прошу - где-то в течение месяца понаписывать заявления в партию, сдать по пять гривен вступительных, и принести фотографию, маленькую, ну как на профсоюзный билет. Хорошо? Мы все знаем и понимаем. Но, нельзя не вступить...Замордуют. Премий лишать будут...Ну, и Бог знает, что еще.

– Значит так, товарищи, - резко поднялся с места программист Саша, - Вы тут хоть премий лишайте, хоть девственности, а ни в какие Рыги-Аналы я вступать не буду! При всем к Вам уважении, Екатерина Ивановна!

Он встал, кривляясь, сделал реверанс и удалился из кабинета, бормоча под нос:

– Вааще борзеют эти донецкие. Это кончится когда-нибудь?

С совещания все шли страшно подавленные. Не потому, что надо было лишиться пяти гривен единовременно и одной гривны -- ежемесячно, а потому, что очень грустно и противно было осознавать, что двадцать два года жизни самостоятельной и независимой страны ушли коту под хвост! Опять вернулся совок. Пришла донецкая группировка -- и подмяла всех под себя.