Dead inside

norman123

Алек коснулся пальцами его подбородка и приподнял лицо, заставляя посмотреть в свои глаза.

– Магнус, – сказал он ласково.

– Там было написано, что ты меня любишь, – прошептал тот, но взгляд уже не опускал.

Алек еле заметно улыбнулся.

– И?

– Что «и»? – Магнус попытался отстраниться и даже сел в постели, но охотник вскочил следом и снова привлёк его к себе. – Я идиот! Решил, что эта записка могла быть от тебя, и помчался в диспетчерскую, надеясь услышать слова вживую. Сразу стоило догадаться, что это чья-то злая шутка.

Алек тихо рассмеялся и, проведя

рукой по волосам Бейна, с любовью во взгляде посмотрел в изумрудные глаза.

– Я не стал бы писать запиской, – прошептал он. – Я думал, что это очевидно, что по мне видно, насколько я без ума от тебя, но раз тебе нужны слова… – он снова улыбнулся и провёл пальцами по его щеке, скуле и коснулся губ. – Я люблю тебя. Со всей страстью и желанием, на которые способен. Настолько, что без раздумий брошу всё и последую за тобой.

Он притянул Магнуса к себе на колени и припал к его губам. Они прижимались всё теснее и теснее, сплетаясь ногами и руками, и задыхались от того, как болезненно сжимались их сердца, как лихорадочно соприкасались их тела, с каким пылом они реагировали друг на друга. Магнус отстранился, продолжая покачиваться навстречу Алеку и, уткнувшись лбом в его лоб, прошептал:

– Я тоже тебя люблю, – и потемневшие глаза охотника и усилившаяся хватка на бёдрах заставили его застонать.

Они забылись друг в друге, Алек уже снял свой свитер со смуглого тела и теперь покрывал каждый его сантиметр жаркими и голодными поцелуями. Магнус, запрокинув голову назад, лишь жалобно скулил, виляя бёдрами, желая избавиться от разделяющих их слоев одежды. Он сжимал пальцами чёрные волосы на макушке любимого и всё шептал его имя, сухими губами хватая раскалившийся в комнате воздух.

Даже голоса за дверью не отняли их друг от друга, и, только когда в комнату влетел разъярённый Джейс, они остановились, но Алек продолжал держать Магнуса в своих руках.

– Выметайся отсюда! – прокричал он, и Лайтвуд склонился к уху Магнуса.

– Всё будет хорошо, – пообещал он. – Я люблю тебя.

И, легко поцеловав в лоб, поднялся с постели и зашагал к двери, даже не пытаясь скрыть счастливой улыбки.

Сердце так порхало в грудной клетке, что даже мысль о возможном изгнании больше не страшила. Если Магнус будет рядом, то имеет ли смысл то, где они будут. Он свернул к своей комнате и наткнулся на Себастьяна. Тот стоял около двери и сразу же выпрямился, как только увидел охотника перед собой.

– Здравствуй, Алек, – улыбнулся парень.

– Что тебе нужно, Себастьян? – сразу же нахмурился брюнет. – Ты ещё не настолько прощён, чтобы я хотел разговаривать с тобой.

– Я пришёл, чтобы предложить помощь, – чёрные глаза охотника сверкнули в свете лампы. – Больше всего на свете я хочу вернуть твоё доверие. И поэтому стою сейчас здесь.

– Так говори или катись, – бездушно отозвался Алек и, пройдя мимо, несильно задел плечом.

Себастьян выдохнул, словно решался на что-то, а потом твёрдо произнёс:

– Я знаю, кто подкинул записку в твою комнату.

========== Глава 17. Принятие слабости ==========

Комментарий к Глава 17. Принятие слабости

Моей лапе:*

Не переживай из-за всяких идиотов, лучше получи-ка удовольствие от новой главы твоего

любимого фф) для тебя старалась;)

– Я знаю, кто подкинул записку в твою комнату.

Алек резко обернулся.

– Повтори, – он старался не выдавать своё волнение, которое всё же отозвалось хрипотцой в голосе.

– Я знаю, кто подставил Магнуса, подкинув записку в твою комнату, – сказал Себастьян громче. – Я видел.

Он всё ещё стоял в коридоре, опираясь о стену спиной, а Алек замер у двери.

– Проходи, – голос Лайтвуда был ледяным.

Он открыл дверь перед Верлаком шире и пропустил его вперёд себя. Себастьян остановился, едва оказался в комнате, и принялся осматривать её.

– Это впервые, когда ты пускаешь меня дальше порога, – сказал он тихо. – Когда мы были вместе, я только мог мечтать, что когда-нибудь окажусь в твоей постели. Похоже, этой чести достоин лишь один человек, – добавил он и горько усмехнулся. – Как и твоих поцелуев.

– Имя, – потребовал Алек, не обращая внимания на попытки Верлака затянуть разговор об их прошлом.

– Почему ты ни разу не поцеловал меня? – спросил тот, поднимая свои чёрные глаза, в которых отражалась невыносимая боль. – Ни в губы, ни в лоб или висок. Ты никогда не прикасался своими губами ко мне, а я так хотел этого.

– Себастьян! – взревел брюнет. – Имя! Немедленно!

– Ты приходил в мою комнату, ставил меня на четвереньки и сбрасывал напряжение, – продолжал Себастьян. – Ты никогда не лежал со мной в постели после. Никогда не обнимал. Ты грубо трахал. Ты знал о моих чувствах, но приходил каждую ночь. Зачем? Не говори мне, что не пользовался мной, не лги ни мне, ни себе, потому что ты пользовался! Нагло и не заботясь о моих чувствах!

– Зачем ты мне сейчас всё это говоришь? – прокричал Алек. – Перед нашей первой встречей ты уже знал, что я не намерен заводить с кем-либо отношения! Знал, что я даже не хотел встречать свой Смысл! Потому что встреча сделает меня смертным. Ты знал это! Знал, что это никогда не было для меня чем-то особенным, и всё равно позволил себе назвать банальную привязанность чувствами. Потому что, Верлак, это ни хрена не чувства! Ты встретишь своего человека и только тогда сможешь понять! Понять, каково это, когда сердце, которое молчало в грудной клетке долгие годы, вдруг начинает колотить, как сумасшедшее. Каково это, когда ничто больше не значит для тебя так, как значит он. Предки не зря стали называть половинки Смыслом, потому что в этом слове и заключается вся суть нашего мира. Ты находишь смысл своего существования в другом человеке! – он яростно дёрнул митенки с запястий и сбросил их на кровать, свободной рукой причёсывая взлохмаченные волосы.

Его дыхание сбилось от количества слов и эмоций, которые вылились из него градом, а глаза лихорадочно метались по комнате.

– Ты любишь его, – сказал Себастьян. – И никогда не полюбишь другого.

– Да, – бросил нервно Алек.

Верлак шумно вдохнул и перевёл взгляд в сторону.

– Отвечая на твой вопрос, – прошептал он, – я говорил всё это для того, чтобы ты понял, как я предан тебе. Ты делаешь мне больно. Каждый день. Одним только взглядом, которым постоянно смотришь на Магнуса. Но даже так я остаюсь верен.