Дебютантка поневоле, или Как (не) выйти замуж за дракона
Шрифт:
Какие еще брачные татуировки драконьего рода?! Ах, они были, но пропали, и милорд герцог не может их показать?
Гм… Довольно неожиданно!
В этом случае они тоже ничего не могут ему сказать. Если только… вино у них отменное, все-таки Напиток Богов. Быть может, господину дракону это почудилось? Да-да, под воздействием винных паров!
Но если ему, почтившему своим присутствием Элтейн, что-то не понравилось, то он всегда может пожаловаться Великому Жрецу. Канцелярия внимательно рассмотрит его замечания и даст ответ в письменной
Конрад жаловаться никому не стал, хотя ему совершенно ничего не нравилось!
С подобными мыслями он принялся собираться в императорскую резиденцию, размышляя о том, что не стоит себя обманывать – Лирри Милтон исчезла из его жизни навсегда. Маячок погас, след оборвался, а брачная татуировка пропала без следа.
Эта история для него закончена, и ему следует о ней позабыть. Вместо этого в течение двух месяцев выбрать одну из пятидесяти дебютанток, которая впоследствии станет его женой.
Но эта мысль раздражала Конрада до невозможности, пока он не нашел в себе силы признать, что ему нужна именно Лирри Милтон. Потому что за две встречи она успела запасть ему в сердце, пробраться в душу и даже залезть под кожу.
Та самая Лирри Милтон, чье присутствие, близость, лучистые глаза, теплое дыхание и горячие поцелуи, ее смех и удивительная по силе магия вылились для него в брачные татуировки.
Но он ее потерял, а теперь чувствовал себя так, словно у него украли нечто невероятно ценное.
– Милорд, позвольте вам помочь! – подойдя, произнес Эдгар. – Иначе, боюсь, вы удавитесь собственным платком.
Конрад покосился на камердинера, не понимая, откуда у того взялись подобные проблески иронии. Все эти годы Эдгар был суров и неэмоционален, словно стена или же безликая кубическая живопись, которую так любила его мама.
Зато сейчас…
Тут Эдгар наконец-таки справился с шейным платком, добавив, что все готово к выезду, и милорд может отправляться в любую минуту.
Но Конрад все еще медлил. До сих пор раздумывал.
Быть может, вместо Брачного Сезона ему отправиться на войну? Сбежать в окопы или же встать на защиту Купола, и никто не сочтет его поступок трусостью.
Даже сам император.
Иначе в газете – в самом «Вестнике Далмарка», который каждое утро оказывался на его столе вместе с завтраком, – уже стали принимать на него ставки. Непостижимым образом прознали, что император вынуждает его жениться, и теперь делали предположения, как быстро будет объявлено о помолвке.
Называли то четыре, то шесть недель, но чаще всего ставили на последний день Брачного Сезона, словно догадывались, что мысль о женитьбе вызывала у Конрада полнейшее отторжение.
Быть может, через Сильву поставить на то, что ни помолвки, ни свадьбы не будет, после чего отправиться на войну?
– А что, отличное вложение! – пробормотал Конрад. – Главное, беспроигрышное!
Несмотря на приказ императора, жениться он не собирался. Одного раза с него вполне
– Я уезжаю, Эдгар! – кинул он камердинеру, после чего в раздражении сбежал по лестнице.
В карете, за окнами которой сперва мелькали привычные столичные виды, а потом потянулись поля и луга, сливаясь в яркую зеленую полосу, Конрад с мрачным неудовольствием продолжил изучать газету.
Сперва, конечно, он прочел все то, что относилось к экономике, в очередной раз подивившись расцвету торговли и производства в Далмарке, первопричиной которого, без сомнения, стали дешевые кредиты, что банки раздавали направо и налево.
Акции тех самых банков шли в невиданный рост, и иногда Конрада подмывало… Впрочем, отец всегда говорил, что они, Кэнделлы, не биржевые игроки, и лучше заниматься тем, что получается у них лучше всего.
Многочисленные арендаторы в восточной провинции, где находилось его герцогство… Несколько торговых компаний, а заодно и производство, которому в последнее время Конрад уделял пристальное внимание, решив прикупить еще пару мануфактур.
Наконец дочитав новости до конца, он снова открыл последнюю страницу, где и находилась колонка светских новостей.
Куда больший интерес, чем его будущая женитьба, вызывало прибытие в Далмарк двух молодых эскарских принцев. Вейн и Лоран Каурра прикатили в Хейвен как раз к началу Брачного Сезона, так что их намерения не вызывали ни у кого сомнений.
По крайней мере, у редакции светских сплетен, которые считали, что без невест венценосные братья из Далмарка уже не уедут.
Заодно у них не вызывало сомнения желание обзавестись супругой из Высшего Рода Далмарка, возникшее у императора Золотых Драконов.
Луиджи Эрнани также почтил Хейвен своим появлением.
Но ставки на заморских гостей не принимали – похоже, боялись их обидеть, или же поступило указание сверху, запретившее подобного рода развлечения. Зато в «Вестнике» вдоволь прошлись не только по Конраду, но и по генералу Габриэлю Каллисто герцогу Вальранты.
На него тоже делали ставки, полагая, что тот вряд ли продержится до конца Брачного Сезона. Вскоре его крепость падет, а сам он будет скован брачными узами.
Претенденток на роль его будущей жены называлось несколько, и Конрад безразлично мазнул глазами по их именам.
С генералом Каллисто ему уже доводилось пересекаться. И пусть они не были близко знакомы, но Конраду внезапно стало жаль своего собрата по несчастью. Он подозревал, что тому тоже пришло письмо из дворца с пожеланием как можно скорее «порадовать императорскую чету, представив им свою невесту».
Среди претенденток на удачное замужество, а также на титул будущей герцогини называлась графиня Долорес Мильерская, жеманная блондинка с голубыми глазами, участвовавшая уже в третьем Брачном Сезоне. Графиня до сих пор была свободна, хотя она, по слухам, отказала более пятидесяти претендентам, сделавшим ей предложение.