Дебютная постановка. Том 2
Шрифт:
– Нет, все-таки пленку Галина не выкупала, – задумчиво продолжала Карина. – Если бы у нее была вся пленка, то фотографий было бы больше, всяких разных. А у нее в пачках только два варианта, один с Губановым и подполковником, другой со всеми троими. Прикинь, книжная полка доверху набита несколькими стопками одинаковых фотографий. В общем, я исхожу из того, что Галина раздобыла две эти фотки и много лет их хранила в память о своем романе с Садковым.
– Годится, – согласился Петр. – А дальше как было?
– А дальше что-то произошло. Что-то такое, что заставило ее отдать фотки на оцифровку, чтобы иметь возможность их распечатывать в любой момент и в любом потребном количестве. У Галины съезжает крыша,
– У Чехова – «ейной мордой мне в харю тыкать».
– Не важно, ты же понял, о чем я. Не придирайся. Что, скажешь, такое поведение – не признак психического расстройства?
– Признак, – снова согласился он.
Тут уж точно не поспоришь. Да, Галина Викторовна Демченко в источники надежной информации не годится никак. А жаль.
К десяти вечера дождь прекратился. Карина распахнула окно, высунула голову наружу, сделала глубокий вдох.
– Супер! – радостно воскликнула она и метнулась к шкафу доставать спортивный костюм. – Пробегусь перед сном.
Внимательно посмотрела на Петра и добавила:
– Тебе бы тоже не помешало размяться. Целый день сидишь, как музейный экспонат. Мозговое кровообращение нужно стимулировать.
– Да ну… Ты беги, а я пока подумаю, поработаю. Только недолго, поздно уже.
– Детское время! – беззаботно откликнулась Карина, зашнуровывая кроссовки.
С очередным визитом к Николаю Андреевичу Петр решил повременить, подождать, какие еще сведения о Галине Перевозник-Демченко придут от Каменской. Чем больше он размышлял, тем больше ему казалось, что отставной полковник водит его за нос. Ну как так может быть, чтобы человек тебя много лет люто ненавидел, а ты с ним даже не знаком и имени его не знаешь? Не бывает такого! Врет старик Губанов, ну точно врет. Или, по крайней мере, умышленно скрывает. Но почему? И что именно он недоговаривает?
Письмо от Каменской пришло на следующий день. Галина Перевозник в 1984 году вышла замуж за Валерия Демченко, служившего в МУРе в должности начальника одного из отделов. На рубеже 1990-х начали развивать и укреплять подразделения по борьбе с наркотиками, и в 1993 году встал вопрос о назначении полковника Демченко на высокую должность в министерстве, в Управление по борьбе с распространением наркомании. Управление это создали в рамках Главного управления уголовного розыска, и состояло оно из двух центральных и семи межрегиональных отделов по борьбе с наркобизнесом. Назначение Демченко было согласовано, приказ подготовлен и лежал в Главном управлении кадров, ждал подписи. Но совершенно неожиданно на эту должность был назначен другой сотрудник. У Демченко случился срыв, он ушел в глубокий запой, допился до белой горячки, начал дома гоняться за женой и ее дочерью с табельным оружием. На крики, доносившиеся из квартиры, среагировали соседи, вызвали милицию. Обезвреживание буйнопомешанного прошло хаотично и безграмотно, в результате чего погибли два человека, одним из которых стал сержант патрульно-постовой службы, другим – сам Демченко.
«Это факты, – писала Каменская. – Они установлены и подтверждены документально. Но были и домыслы (слухи, разговоры, сплетни), которые подтвердить нечем. Однако я их изложу, чтобы Вы были в курсе. Говорят, что в конце 1980-х Демченко плотно сотрудничал с криминальными структурами. Проще говоря, крышевал бандитов, которые, в свою очередь, крышевали первых частных предпринимателей, появившихся с 1987 года. Имел пристрастие к азартным играм, зачастую много проигрывал в подпольных
Если эта информация хотя бы частично достоверна, то понятно, почему Демченко сорвался и ушел в запой. Когда будете разговаривать с Губановым, попробуйте аккуратно расспросить его о том назначении. Вполне возможно, он имел какое-то отношение к тому, что вместо Демченко на должность назначили другого человека. По крайней мере, это могло бы объяснить, почему Галина так ненавидит вашего полковника».
Пока Петр обдумывал полученные сведения, пришло еще одно письмо, тоже от Анастасии Павловны: «И пару слов вдогонку. Я сама кое-кого поспрашивала, и оказалось, что о Губанове как раз в тот период прошел нехороший слушок: якобы он взял взятку за то назначение в Управление по борьбе с наркобизнесом. Слух, сами понимаете, непроверенный, но о нем мне сообщили из нескольких разных источников. От кого именно он взял взятку, от Демченко или от другого сотрудника, которого в итоге назначили, неизвестно. И было ли это на самом деле, неизвестно тоже. Просто имейте в виду».
Ну, совсем хорошо! И как же теперь разговаривать с Николаем Андреевичем, чтобы, с одной стороны, не оказаться обманутым, а с другой – не обидеть достойного человека нелепыми подозрениями?
Несколько дней дождливой мрачной погоды сменились сухими ясными днями, и из дома Петр Кравченко выходил в прекрасном расположении духа. Ему казалось, он нашел правильный тон для разговора с Губановым, и теперь предвкушал интереснейшую беседу. Самое забавное, что Петр чувствовал себя скорее сыщиком, нежели журналистом. Что ж, любая новизна только на пользу, как говорила ему когда-то Анастасия Павловна. Уж ей-то смена рода деятельности точно пошла во благо, он своими глазами видел.
На скамейке возле подъезда сидела с сигаретой тетка с первого этажа, рядом стояли магазинные пакеты с продуктами. Тетка была немолодой и разговорчивой, Петр постоянно видел ее здесь, хотя имени не знал.
– Добрый день, – поздоровался он, всем своим видом показывая, что останавливаться и вести светскую беседу не собирается.
С этой женщиной нужно было держать ухо востро: чуть зазеваешься – и она вовлекала тебя в разговор. Слова лились без малейших пауз, в поток невозможно вклиниться, и даже извиниться и попрощаться порой бывало затруднительно.
– Добрый, добрый, – она резким выдохом выпустила дым. – У твоей девочки, между прочим, ухажер завелся. Ты бы повнимательнее был, дружок.
Петр остановился как вкопанный.
– Какой ухажер? Вы о чем?
– Уж не знаю какой, но выспрашивал о ней очень подробно. С кем живет, чем занимается, куда ходит.
– Да откуда он взялся-то? – недоуменно спросил Петр.
– Сказал, что на пробежке ее увидел, разговорился, а телефончик спросить постеснялся. Знает только, что зовут Кариной. А она что же, не рассказывала тебе?