Дед Мороз для Веры
Шрифт:
Доехали быстро. На площади царило веселье в предвкушении самого волшебного праздника. Заработало даже «Чертово Колесо», подсвеченные кабинки плавно двигались вниз и вверх. Огромная елка переливалась яркими огнями. Они то и дело складывались в фигуры снежинок, коробок для подарков, лицо Деда Мороза и надпись «С наступающим Новым Годом!». Играла музыка, продавцы попкорна, сладкой ваты и леденцов зазывали прохожих, на огромном катке в центре сверкала огнями непонятная скульптура в виде ледяного кристалла на стальном треножнике. Крепление
Женя пришел в неописуемый восторг с первой минуты, как ступил на расчищенную от снега и льда брусчатку площади. Праздничное настроение постепенно передалось и Вере.
— Давай сфоткаемся с Дедом Морозом! Ну, пожалуйста! — потянул за рукав Женя. Вера достала монопод, закрепила смартфон и постаралась стать, как советовали гуру фотографии, чтобы фото получилось идеальным.
— Сто рублей! — безапелляционно заявил аниматор, утратив свой сказочный шарм. Возмущаться при брате Вера не стала, молча заплатила и побежала догонять шельму, убеждавшего к палатке с имбирным печеньем.
Мальчик наслаждался праздником. Вера взяла себе пряный глинтвейн, брату — чай и пряники. Ближе к елке толпа была гуще, и девушка отвела Женю к арке, чтобы спокойно перекусить и согреться напитками. И, как обычно бывает, удар судьбы настиг ее именно здесь.
Первое, что она услышала — знакомый женский голос. Узнала даже не голос, а интонацию — капризную, стервозную.
— Черт знает что! Я на этих дешманских коньках в жизни не поеду! У меня дома Graf, а эту китайскую рвань пусть сами носят! А кофе? Я похожа на ту, кто будет пить растворимый шлак?!
Прежде чем Вера полностью идентифицировала обладательницу голоса, на дороге, словно на подиуме, появилась несравненная Лена Осинская. В черных кожаных леггенсах, белоснежных ботфортах, стильном полушубке из рыси. С непокрытой головой, несмотря на мороз, с блестящими темными волосами, уложенными волосок к волоску, с ярким гламурным макияжем. Но не успело пройти потрясение от появления Лены, как наполовину пустой стакан глинтвейна едва не выпал из рук Веры. Ибо королева была не одна, а со свитой. Свитой, возглавляемой Денисом. Парнем, которого Вера привыкла считать своим бойфрендом.
Он семенил следом, буквально заглядывая в рот томной красавице. Немного отставал Толик, его друг, и двое ребят с соседнего потока. Замыкали шествие две девчонки, явно не понимающие, почему их пригласили гулять, если все, как цепные псы, бегут за стильной телкой.
Денис не должен был заметить Веру, но то ли шокированный взгляд девушки, то ли мощный ментальный удар заставили парня повернуться в ее сторону. От неожиданности он замер, даже не заметив, что Осинская продолжает гордо идти вперед. Толик налетел на друга и тоже остановился, заметив Веру.
— Ты… ты… да как ты мог? — от потрясения девушка забыла о присутствии брата. — Ты
Растерянность Дениса долго не продлилась. Он был не из тех, кто будет оправдываться и унижаться, даже будучи застигнутым на месте преступления. И вот его смятение сменилось холодной, частично издевательской улыбкой.
— Да, сказал. А чего ты хотела? Чтобы я озвучил тебе правду? Ну, так слушай. Ты не дотягиваешь, Розочка. Не-до-тягиваешь. Тебе неплохо бы для начала похудеть, научиться одеваться и целоваться. И довеска сплавить. Или ты думаешь, я к вам в лего играть прихожу?
Вера задохнулась от боли. Слова Дениса резали по живому. И не было никакой случайности во всем этом — он хотел, чтобы ей было больно! В глазах парня застыло торжество и нетерпение — он намеревался догнать ту, кто «дотягивает». И лишь Толик опомнился первым.
— Эй, ты совсем края попутал? Извинись! Вер! Верка, ты чего?
Денис, оттолкнув приятеля, побежал за Осинской, не удостоив Веру взглядом. Толик с сожалением посмотрел вслед другу и роковой красотке потока. От этого Вере стало еще хуже. И этот тоже потерял голову от холеной стервы!
— Приветос! — сгладил обстановку Женя, протягивая Толику руку. Когда Толян приходил к ним в гости, всегда играл с ним в приставку и приносил комиксы. Вера была отчасти благодарна парню за то, что попытался поддержать.
— Вер, забей! Слушай, идем на «Эволюшен» прокатимся? Или нет, пойдем, я вас горячим шоколадом напою? Жека, заставим твою сестру улыбаться, а?
И тут девятилетний циник выдал такое, что заставило Веру открыть рот:
— А ты за той чувырлой в шкуре рыси зачем бегаешь? Свечку подержать?
Вряд ли мальчик понял смысл того, что только что озвучил. А Вера не знала, что ей делать: смеяться, ругаться, допытываться, кто научил братика подобным выражениям… или вновь погрузиться в депрессию, понимая, что Денис теперь для нее потерян, да и Толик, чего греха таить, тоже. А ведь когда-то она выбирала между ними двумя!
— Не стоит. — Голос показался ей чужим. — Иди, догони. Может, еще есть шанс.
И, сжав запястье Жени, повела его прочь, к гудящей толпе, скрывая слезы, которые моментально высыхали на ресницах, не успев превратиться в иней. Брат молчал, правда, поглядывал на сестру с беспокойством. А Веру от полного отчаяния сдерживало только его присутствие.
— Хочешь сладкую вату? Или попкорн? Какой ты хочешь? — повторяла, уворачиваясь от призывных жестов аниматоров, летящего серпантина, световых бликов.
— На каток хочу! Ну, пожалуйста!
— На каток, так на каток. Идем. Смотри, есть домик Санта-Клауса, к нему хочешь? А вот смотри, машинки на льду тоже, может туда?
Женя оглядывался по сторонам. Внезапно он замер на месте, открыв рот, указывая куда-то вдаль:
— Вера! Вера, смотри, там Тор! Только без молота и в костюме, как у Деда Мороза! А ему не холодно?