Дэдпул. Лапы

Петручо Стефан

– Годится.

Мы смотрим друг другу в глаза, словно два смертельно раненых самурая, не двигаясь с места, но прокручивая в уме все возможные ходы – удары, блоки, связки, – пока не просчитаем весь бой до конца, так что останется только повторить всё это вживую.

Да, со стороны это выглядит именно так, но на самом деле я импровизирую. Дик ждёт, что я ударю его в ослабшее плечо, и я именно это и планирую сделать. Но потом я передумываю и повисаю у него на шее – да-да, на той самой шее, которая соединяет его

вихляющуюся голову с механическим телом.

Посмотрите на Дика. Посмотрите, как падает его голова. Катись, голова, катись.

Его тело обрушивается на пол, приземляясь в очень странной позе – как будто Дик прилёг, скрестил ноги и задумался.

Джейн отомщена, и никто больше не собирается захватывать мир с помощью щенят-монстров, а значит, всё кончено. Ну, есть ещё кучка монстров на верхнем этаже, но это уже не моя забота. Мне осталось только растаять. Рука уже почти стекла на пол, как и часть груди – вместе со всеми тугими мускулами и гнойными шрамами.

Перед глазами всё плывёт, и я плюхаюсь на пол рядом с оторванной головой Дика.

Эл вылезает из укрытия и садится рядом со мной. Я поднимаю на неё взгляд.

– Щенки… в безопасности?

Она кивает.

– Хочешь воды или ещё чего-нибудь?

Я так часто воскресал из мёртвых, что мне трудно поверить, будто я могу умереть окончательно. Но выражение её лица меня тревожит.

– Не надо. Я просто посижу тут, если ты не против.

Глядя на своё тело, превращающееся в липкую слизь, я понимаю, что сейчас мне проще разговаривать с мёртвыми. Так что я отворачиваюсь от Эл и обращаюсь к голове:

– Ты славно бился, Дик. Мы и впрямь могли бы стать друзьями.

На ответ я не рассчитываю.

– А я надеялась на более близкие отношения. Тем более произнесённый голосом Джейн.

Глава 28

МНЕ НЕ ПОМЕШАЛА БЫ минутка-другая, чтобы моё растрёпанное сознание свыклось с этим неожиданным поворотом, но у меня уже начало капать из бедра. Ещё немного – и я превращусь в безъязыкого наёмника. Но пока моя гортань ещё цела – как и глаза, устремлённые на оторванную голову, которая разговаривает голосом Джейн, – я зову:

– Эл!

Я даже не ожидал, что она так близко.

– Да, Уэйд?

– Я бы всё-таки попил воды.

– Сейчас.

Она угрюмо протягивает мне стакан – судя по всему, это мой последний напиток. Я хотел бы, чтобы там плавали кубики льда, но Эл даже не удосужилась запихнуть туда жалкую соломинку. Божечки, Эл, даже за приговорёнными к смерти лучше ухаживают. Неужели нельзя было постараться напоследок?

Взяв себя в руки – вернее, в то, что от них осталось, – я обращаюсь к оторванной голове:

– Джейн, это правда ты? Может быть, у меня глюки?

Губы под маской складываются в улыбку:

– Это правда я, Уэйд. Честное

слово.

От неожиданности я выплёвываю всё содержимое стаканчика на голову. Она вздрагивает и пытается отряхнуться. Но ничего не выходит – она же не собака.

– Эй, эта маска промокает! А я, как видишь, не могу вытереться!

– Прости меня за этот спонтанный жест! Джейн, какого чёрта ты забыла в голове у Дика?

– Это не его голова, а… наша.

Я роняю стаканчик, и он отскакивает от её лба.

– Понятнее не стало.

– Ох, Уэйд! Я хотела рассказать тебе всё с самого начала, правда хотела, но не могла.

– Не могла? – я отворачиваюсь. – Или всё-таки не хотела?

Она несколько раз открывает и закрывает рот и, двигая подбородком, ухитряется подползти поближе.

– Пожалуйста, не надо. Я боялась, что ты возненавидишь меня, если узнаешь правду. Я бы этого не вынесла.

Я ничего не могу с собой поделать. Против воли я снова к ней поворачиваюсь. Полурастворившееся тело трудно контролировать – оно как-то само вертится.

– Возненавидел бы? Малышка, да я даже не знаю, кто ты такая.

Эл склоняется к нам:

– Не хотите найти себе отдельную комнату, а? Или хотя бы ведро?

– Иди отсюда, у нас личный разговор.

Эл фыркает, но отходит. Я сижу, чувствуя, как бедро потихоньку стекает на пол, и смотрю в умоляющие глаза Джейн.

– Мне нужна только правда, больше ничего. Просто скажи мне правду.

– Неужели даже ты не смог догадаться? – Голос Джейн становится ниже и звучит уже не так соблазнительно. – Ты ведь знаешь, что такое психическое расстройство. – В этот момент я понимаю, что говорю с Диком. – Знаешь, каково это, когда в голове всё время гудят голоса.

Я понял, я понял!

Это раздвоение личности!

Тихо вы! Дайте читателям самим догадаться.

Моя левая ягодица уже наполовину растворилась. Я резюмирую:

– Получается, Дик – это Джейн? А Джейн – это Дик? Я помню, были такие детские книжки про Дика, Джейн и пса по имени Спот. Теперь понятно, почему он всё время от них убегал!

– Нам больше повезло, чем тебе, – замечает Дик. – По крайней мере, у нас есть два искусственных тела, которые отражают нашу гендерную принадлежность.

– Или меньше повезло, – добавляет Джейн. – Потому что сейчас от нас осталась только голова.

Чтобы не упасть, я хватаюсь уцелевшей рукой за стол.

– Давайте ближе к делу, ребята.

– Уэйд, после всего, что случилось… ты всё ещё можешь меня полюбить?

– Честно говоря, Джейн, это много от чего зависит. Как ты докатилась до такой жизни? При чём тут щенки-монстры? И – самое главное – твоё женское механическое тело полностью соответствует человеческой анатомии?