Дедские игры в двух измерениях
Шрифт:
– Понятно.
Парень прищурился.
– И что, там теперь это ваша песня?
– Нет. Мы на такое не решились… Мы в другую копилку руки запустили…
Он вопросительно наклонил голову. Пришлось объяснять.
– Вы не представляете, какой простор там, на тамошних музыкальных пастбищах! Сколько в тамошнем 74-м еще ненаписанных песен!
– Кстати именно из-за этого в том мире многие песни, которые ты сегодня слышали, с нашей легкой руки поменяли подданство и стали советскими хитами!
– добавил Сергей.
–
– Это ведь всё информация, которая легко превращается в деньги! В неподверженный инфляции стабильный Советский рубль!
Это заставило корреспондента смотреть на нас по-другому. С уважением… Как на бизнесменов.
– Фантастика…
– Реальность,- вежливо опроверг его Никита. – Это- реальность… Кстати… У вас лично есть интерес к 74 году?
Наш поэт оглядел корреспондента, словно пытался что-то угадать.
– Хотя…
По возрасту судя, личного интереса у него там никакого и быть не могло. Молод еще. Разве что попросить родителям привет передать.
Глава 18
39.
Через пару дней я обнаружил в почтовом ящике газету «Вестник Митино», наш, районный листок и притащил его на репетицию. Репетировали мы в зале, который Дирекция от своих щедрот выдела нам, посчитав нашу музыку невредной добавкой к перечню парковых развлечениям.
Посмотрев статью, ребята согласились со мной.
– Вроде бы ничего не наврал корреспондент.
– И фотография вполне приличная… Мы тут приличными людьми выглядим...
Корреспондент действительно поймал неплохой момент. Мы на сцене, в руках инструменты… Пред нами головы зрителей, причем мастерство фотографа проявилось и в том, что создавалось иллюзия громадности толпы наших почитателей. В снимке чувствовалось движение, из него было видно, что мы не просто стоим и поем. Мы вместе с толпой живем!!! Таким снимком можно было гордиться всем - и фотографу и, особенно, нам.
– Не могу сказать, что мы были главным украшением праздника,- скромно сказал я. – Но наверняка вполне милым бантиком.
– Другое главное - плакат в кадр попал!
– Ну и здорово, - остановил наши восторги Никита. – Теперь ждать кто на эту заманиху откликнется. А пока - поработаем…
Выполнять любимую работу – что может быть приятнее?
Мы разминались, гоняя туда-сюда обоймы из древних блюзов и рок-н-ролов, когда в зале зашли двое.
Посмотрев на вошедших я насторожился. На любителей ретро-музыки они никак не походили. Во-первых, оба были куда как моложе нас. Да что там говорить – мощные молодые были, максимум полвека на двоих, а во вторых - фигуры и одинаковые серые костюмы просто кричали, что гости чьи-то охранники.
– Мы шансон не играем,- на всякий случай сказал я.- Так что извините…
– А мы его и не заказываем,- раздался голос из-за их спин. Я шагнул в сторону, чтоб увидеть,
– Всегда хотел поиграть в рок-группе...
Чего ждать можно было от этой компании, я не знал и поэтому ответил предельно корректно:
– А что мешало?
– Да разное,- махнул он рукой.
– То времени не было, то...
Он шевельнул рукой, но не стал вдаваться в подробности.
– Короче, не сложилось. А у вас, я смотрю, клавишника нет. Что так?
– Тоже не получилось...
– Не наши единомышленника, - добавил Никита.
Гость подошёл поближе и принялся разглядывать нас. Точнее не нас, а инструменты. Жизненного опыта ему хватило, чтоб оценить качество.
– Да...- сказал он снисходительно. – Пионерский уровень.
Мне стало обидно. Бьёшься тут как рыба об лед, экономишь на всем, чтоб приличные инструменты купить, а кто-то приходит и тебя в твою бедность носом тычет.
– Гораздо ниже!
– возразил я.- У пионеров рока инструменты были получше.
– Так они этого заслуживали. Хотите и у вас такие будут?
Сказал он это спокойно, так что сразу стало видно, что если захочет, то так оно и будет. Как Дед Мороз. Только пальцами щелкнуть и- вся сцена с инструментами заставлена.
– А вы, собственно, кто?
– Мееров. Ефим Гдальевич,- преставился гость. Я тут же вспомнил про Сашку Гимейна, нашего с ребятами одноклассника и друга, ныне проживающего в Израиле. Получилась так, что свою советскую фамилию «Гимейн» он по каким-то там внутренним соображениям поменял на «Мееров». Слова гостя как раз напомнили про нашего друга, хотя внешне он походил на какого-то другого моего знакомого. Только вот на какого?
Я улыбнулся, но моя улыбка была истолкована как-то иначе.
– Вы что-то против евреев имеете?
– подобрался Ефим Гдальевич.
– Ничего,- честно ответил я.- Ничего я против них не имею, а вот за некоторых лично знакомых даже очень «за». Мы тут вообще собрались люди широких взглядов…
Сергей, похоже, подумал о том же, что и я и поинтересовался.
– А кстати, у вас в Израиле родственники есть?
Тот ответил как-то сухо.
– Скорее всего, да.
– Я тоже так думаю, - кивнул Сергей.
– Не исключено, что с одним из них и мы знакомы.
Дверь позади гостя распахнулась. Охранники как по команде обернулись, но ничего неприятного не произошло. В зал влетел кто-то из Администрации парка и налету затараторил:
– Ефим Гдальевич! Добрый вечер! А что вы не к нам? Милости прошу в Дирекцию!
Летун просто излучал радушие и любезность. Видя мои непонимающие лица, объяснил уже нам:
– Господин Мееров – наш большой друг и один из спонсоров!
Прозвучало это крайне уважительно. Спонсор поморщился. Повернувшись к вошедшему, он объявил: