Дедушка П
Шрифт:
– Я бы лучше посмеялся, – выкрикнул Эрни Макмиллан.
Вскоре все успокоились и стали серьёзней. Мы с Седриком наколдовали на себя чары Головного пузыря, хотя у меня они получились лишь с седьмой попытки. После этого полезли в воду.
Под водой оказалось прекрасно, в Головном пузыре видимость намного лучше, чем в запотевающей маске, а уж об удобстве и сухости головы даже не стоит упоминать. Дойдя до места, где глубина превышает человеческий рост, я стал показывать Седрику, как правильно грести ластами, как нырять и маневрировать.
На создаваемый нами под водой шум приплыл посмотреть гигантский кальмар, Седрик отпугнул его жалящими чарами.
Ещё минут через двадцать пожаловала целая делегация явно злых русалок, вооружённых трезубцами. Русалки заплывали с глубины, я как раз был повёрнут к ним спиной и не видел их, а вот Седрик смотрел в ту сторону и заметил визитёров. Он показал мне жестами обернуться, я незамедлительно выполнил его требования. Стоит ли упоминать, что трансфигурация ещё не была отменена, и у меня на поясе до сих пор был прицеплен огромный болтище?
Вот я медленно поворачиваюсь, русалки, до этого быстро плывшие в нашу сторону явно не с намерением покормить рыбкой, видят, как вместе со мной поворачивается резиновый болт. В этот момент на их лицах начал проступать страх. Нет, страхом такие выражения лиц назвать даже язык не поворачивается – это был ни с чем несравнимый первобытный УЖАС.
– А-А-А-А-А-А! – разнёсся под водой панический многоголосый крик русалок.
– Спасайся, кто может! Злоебучка атакует!
– Быстрее, скорее, уплываем!
– Он огромный... Он огромный! А-А-А-А-А!
– Не-е-е-ет!
Они резко стали делать сальто, разворачиваясь назад и быстро гребя руками и хвостами, со скоростью быстрой подводной лодки стали удаляться на глубину. Поднятая панически уплывающими русалками волна подняла со дна облако ила, которое стало быстро распространяться вокруг, сводя видимость до нуля. Из-за этого мы решили всплыть.
На поверхности озера показалась голова безумно ржущего Диггори.
– Эй, парни, что там у вас опять случилось? – крикнул с берега Трумэн.
Седрик не мог прекратить смеяться, чтобы ответить. Так мы и поплыли к берегу, я с задумчивым видом, иногда оглядывающийся назад, и плывущий на спине Диггори, весь путь до берега продолжающий смеяться.
– Гарри, что его так насмешило? – спросил Трумэн.
– Русалки, – флегматично ответил я, пожав плечами. – Как научусь изымать воспоминания и нужным чарам, покажу в Думосбросе.
– Ну уж нет! – заявил Трумэн. – Я лично научу тебя чарам и нужному окклюментному навыку, ты у меня уже через месяц всё покажешь! Хотя нет, стоп. – Он обернулся к Диггори. – Ты! Ты сольёшь воспоминания и покажешь нам. – Габриэль вновь обернулся ко мне. – У тебя, что, есть свой Думосброс?
– Ага. На каникулах сделал, но проверить так и не смог, все боятся, что он с левыми закладками, а сам ещё окклюменцией на нужном уровне не владею. Но ты меня всё равно научишь, ведь так?
– Не бойся, раз я обещал,
Глава 29
Вернувшись в замок, Габриэль решил провести испытания моего Думосброса.
Седрик Диггори слил во флакон воспоминание о нашем подводном плавании, что выглядело как наматывание выходящей из виска серебристой нити на волшебную палочку и помещение в зачарованный флакон. Затем Гарбиэль посмотрел воспоминания, поржал и добавил своё воспоминание о том, как я прикололся над Диггори.
– Нормальный Думосброс, – заметил староста. – Гарри, ты точно сам делал?
– Точнее некуда.
– Я слышал, что у Слизеринцев есть общественный Думосброс для старшекурсников, – задумчивым тоном протянул Трумэн. – Слушай, а ты можешь сделать большой Омут памяти для нашего факультета?
– Я могу, но это же не так просто. Надо потратить время, силы и материалы.
– Если ты намекаешь на деньги, то с этим проблематично, - заметил Трумэн. – Думаю, можно устроить сбор с факультета, но больше пятидесяти галеонов вряд ли удастся собрать. Не платные же просмотры устраивать для своих?
– Я сделаю Думосброс, но скорее всего только к следующему году. Но нужны деньги хотя бы на материалы.
– Мы поставим в гостиной копилку с объявлением, что это для изготовления факультетского Омута памяти, – сказал Трумэн.
И действительно в тот же день в гостиной появилась коробочка с прорезью для монет и объявлением на ней:
Дорогие студенты Пуффендуя.
Эта коробка предназначена для пожертвований, которые пойдут на изготовление артефакта под названием Омут памяти.
Данный артефакт будет предназначен для всего нашего факультета, чтобы мы, Пуффендуйцы, и будущие студенты нашего факультета, могли посмотреть интересные воспоминания.
Следующий месяц превратился для меня в ад, поскольку за меня всерьёз взялся Трумэн. Он учил меня окклюменции, и как оказалось, занятия с наставником намного эффективней, чем в одиночестве. Нужными чарами по работе с сознанием удалось овладеть без проблем, но на этом Габриэль не остановился и научил меня чарам для наложения на флаконы, чтобы хранить воспоминания долгое время.
Помимо этого Аластор Грюм на своих уроках продолжал меня гонять до седьмого пота. Из-за занятий со старостой и тяжёлых уроков Грюма времени и сил на изготовление сувениров и самогона не оставалось, поэтому весь январь пролетел со знаком минус.
Зато в конце месяца удалось самостоятельно проверить Думосброс, зачаровав несколько флаконов и поместив туда свои смешные и эротические воспоминания, а главное, удалось полностью посмотреть, что было в день выбора чемпиона.
В феврале я стал нагонять упущенное время и вновь принялся за изготовление сувениров. Три самогонных аппарата работали, радуя меня большим количеством продукции.