Деградация
Шрифт:
— Я поговорю с ней, обещаю. Заставлю не говорить ему, — заверяла его Элли.
— А зачем ей тебя слушать?! Ты проклятый дьявол, насколько ей известно, — ответил Роберт.
— Я заставлю ее, обещаю...
Рука Роберта врезалась в лицо Элли, и Тейт ахнула, уронив чашки с кофе. Ее сестра не была ей другом. Если на то пошло, Элли была ей врагом. Но она была женщиной. И беременной. А ее муж только что ударил ее. Он схватил Элли за руку и поднял ее с кровати, отведя руку для очередного удара.
— ЭЙ! — закричала Тейт, врываясь в дверь. Они оба повернулись и уставились на нее.
— Тейтум! — крикнул
— Отвали от моей сестры, ты, кусок дерьма! — закричала Тейт, подходя к стойке у изножья кровати.
— Тейт, просто уходи, ты не поним... — начала Элли, подняв руку.
— Заткнись, — Тейт и Роберт оба зашипели в унисон.
— Ты не являешься настоящей частью этой семьи. Пожалуйста, уходи, — холодным голосом попросил Роберт. Тейт скрестила руки на груди.
— Ты и вали. Я никуда не уйду, — сообщила она.
— Я не буду просить повторно.
— Никогда не бил того, кто может ударить в ответ, да?
— Не нарывайся.
— Пожалуйста! — Элли вмешалась, вскочив на ноги. — Пожалуйста, просто остановитесь! Оставь ее в покое!
— Что, прости?! — Роберт выглядел потрясенным, глядя на свою жену. Тейт тоже была шокирована.
— Оставь ее в покое! Убирайся, позволь мне поговорить с моей сестрой! — потребовала Элли.
Он снова отвесил ей пощечину, и Тейт бросилась на него в ту же секунду без колебаний. Роберт попытался схватить ее, и она закричала, отвешивая удар. Тейт была уверена, что он пришелся на его ухо. Она была обычным уличным задирой. Мужчина отвернулся, и Тейт забралась ему на спину, потянув за волосы и ударив его по макушке. Элли начала плакать. Роберт развернулся кругом, крича на Тейт, чтобы та слезла с него. Когда стало очевидно, что она не собиралась этого делать, он вдавил ее в стену собой. Боль проползла по позвоночнику Тейт, и она отпустила его, падая на ноги. Роберт развернулся и ударил ее так сильно, что сбил с ног. Она отползла, чтобы оказаться подальше от него, пятясь в угол.
Он не успел сделать и двух шагов к ней, когда Джеймсон оказался рядом, припечатывая его к стене. Тейт даже не заметила, когда Джеймсон вошел в комнату. Он был намного крупнее, с гораздо большей физической силой — Роберт не мог пошевельнуться. Тейт вскочила на ноги, тяжело дыша, прижав руку к щеке. Джеймсон взглянул на нее.
— Ты в порядке? — спросил он. Она кивнула.
— В порядке. Он ударил ее. Сильно, — ответила она, указывая на Элли, чье лицо было скрыто за руками.
— Какой кусок дерьма бьет женщину? Беременную женщину? — спросил Джеймсон тихим голосом, его глаза были наполнены холодом. Его предплечье было прижато к гортани извивающегося Роберта.
— Это не твое дело, она моя жена, — задыхался тот.
— А Тейтум — мое дело, — прорычал Джеймсон, кивая головой на Тейт.
— Да ладно. Мы слышали, как ты разговаривал с ней прошлой ночью — шлюхе, вероятно, нравится, когда ее бьют.
Ни одного колебания — кулак Джеймсона мгновенно врезался в челюсть Роберта, и тот упал на пол. Тейт поспешила вперед, глядя на мужчину без сознания. Она поморщилась; его челюсть, вероятно, была
Это больше не игра.
Джеймсон ушел искать Сандерса, который оставался в гостевом домике. Тейтум отвела почти рыдающую Элли в свою комнату. Они сели на кровати, она потирала спину сестры, ждала, пока та успокоится.
— Как долго это продолжается? — прошептала Тейт.
— Так было всегда. С тех пор, как мы поженились. Во время медового месяца он рассердился на меня и ударил. Он никогда не делал этого прежде, — шмыгнула носом Элли.
Шесть лет. Элли терпела жестокое обращение шесть лет. В течение последних шести лет Тейт умолял мужчин толкать ее к краю и называть грязными именами. Но никогда вот так и не против ее воли. Она вздохнула и обняла плечи сестры — никогда не думала, что сделает это.
— Брось его, — выдохнула она. Элли покачала головой.
— Не могу. Я беременна.
— Одиноких мам много.
— Папа будет очень зол. Он выбирал его для меня.
— Нахер то, что говорит папа. Он знает, что Роберт тебя бьет?
Молчание.
Тейт не могла поверить в это. Конечно. Конечно, ее отец знал. Роберт был хорошим славным мальчиком из старой доброй семьи, поэтому, как бы он ни обращался с женщинами, все было в порядке. Хоть ее отец никогда не бил ее мать, Тейт не видела, чтобы он относился к ней с каким-либо уважением. Миссис О'Ши лучше было видеть, а не слушать. Это был его собственный вид жестокого обращения. Она справлялась с этим, глотая таблетки и алкоголь. Элли вышла замуж за мужчину, который не пренебрегал жестоким обращением. Тейт трахалась с социопатом.
Насколько же мы все испорчены.
— Я не могу оставить его, Тейтум, — повторила Элли, отстраняясь.
— Почему? Почему не можешь? — потребовала Тейт.
— Ты ничего не знаешь о нас, обо мне. У меня есть обязанности. Куда мне идти, во всяком случае? — потребовала она. Ее броня восстанавливалась. Довольно скоро Тейт не пробьется.
— Куда угодно. Поехали с нами, ты можешь остаться у меня, — побуждала ее Тейт. Элли рассмеялась.
— Спасибо, но нет. Я напугана на всю жизнь тем, что слышала вчера вечером от вас двоих. Я не смогу справиться с тем, чтобы буду в том же доме, пока вы поливаете друг друга горячим воском или что-то еще, — пошутила она. Тейт почти рассмеялась — это так на них похоже.
— Пожалуйста, Элли, — прошептала Тейт. По лестнице послышались шаги, два человека прошли мимо двери.
— Нет. Все будет хорошо. Он увидит ребенка, и все будет хорошо, — быстро сказала Элли, вскочила и побежала к двери. Тейт последовала за ней в коридор, как раз вовремя, чтобы увидеть Сандерса и Джеймсона, несущих стонущего Роберта по коридору.
— Куда вы его забираете? — спросила Тейт.
— В больницу. После того, как они помогут привести его в сознание, я убью его, — сказал Джеймсон. Элли снова заплакала.