Дегустация Индии
Шрифт:
Вся делегация была нанизана на один микроавтобус, чтобы добираться до Русского центра. Наверное, это можно было сделать на рикше, такси, автобусе или слоне, но Ранжана запретила передвигаться без нее. Она сказала:
– Вы здесь как мои дети, и я за вас отвечаю.
И я ужасно благодарна ей за это, и каждый раз, перечитывая в Интернете тексты типа «мы, две молодые девушки, проехали Индию вдоль и поперек», содрогаюсь от ужаса. Не потому, что Индия опасна. А потому, что она опасна, когда не знаешь всех ее особенностей.
В Русском центре народ
На тему поедания местных фруктов мнения разошлись даже у них: одна их мыла и чистила, другая обдавала кипятком, третья – предварительно вымачивала в «Фейри» или марганцовке.
Не прошло и получаса, как вместе с Леной, женой Сергея, встречавшего нас в аэропорту с табличкой «Путин В.В.», и Наташей, женой Юрия Полякова, мы двинулись в город. Первым пунктом был самый навороченный сувенирный магазин, невероятно красивый и настолько же пустой.
Кроме нас и продавцов, не было никого. Наташа искала серебряного слона в подарок. В прохладном полумраке перебрали целый слоновник... слоны разных размеров зловеще тянули с полок металлические и каменные хоботы, отражаясь в серебряных блюдах и кубках... Цены в магазине были накручены на несколько нулей, посему русский язык здесь понимали хорошо.
Другой вопрос, что если западные магазины называются галереями в смысле обилия выставочной продукции, то подобный индийский магазин является настоящей галереей, Третьяковкой, Музеем Пушкина и Эрмитажем... Перед любым слоном, скульптурой бога, ковром или кувшином хотелось сесть в позу лотоса и замереть на час.
В каком-то смысле этот магазин был синонимом наших новорусских магазинов, в которых за такое же количество нулей можно было купить аляповатую мраморную колонну, гипсового льва и плюшевого леопарда в натуральную величину.
Их покупали оплывшие бритые «под батон» мужчины, не считающие денег, в компании с девушками, считающими калории. И, как пожилой психоаналитик, я понимала, что у них в детстве просто не было игрушек, и искренне их жалела... им надо было догнать это любым способом в любом возрасте.
Другой вопрос, что большая часть детей индийской нищеты во многих поколениях играла пылью и камушками. Но при этом в любом индийском шарфике, подсвечнике, подушечке или статуэтке было больше этики и эстетики, чем во всем творчестве Зураба Церетели.
Когда я думала почему, ответ был один – ребенок даже из самой бедной индийской семьи ходит в безумно красивый храм, в котором раскрашенные веселые боги не грозят ему пальцем, а подмигивают, поддерживают и работают кем-то вроде любимых игрушек.
В магазине пахло индийскими ароматическими палочками, которыми мой второй муж, с отчеством Тумаевич, достал меня за брак, хотя, несмотря на отчество, имел отношение к Индии разве что в прошлой жизни.
Индусы вообще относятся к ароматоозабоченным нациям. Если в американских офисах висят
Индия помешана на ароматерапии, здесь считается, что аромат – один из защитных механизмов от злых духов, а значит, болезней и неудач. Энергетические разлады человеческой ауры индийцы умеют лечить ароматами, изготавливая благовония смешиванием сотен растений.
Они отправляют целебные частицы в кровь человека через курительницы, актуализируя усталую чакру. И считают, что через аромат летучие соединения приносят в организм энергию гор, морей, лесов и монастырей. Кроме того, ароматы гоняют не только заразу. Они чистят помещение от привидений и прочей дряни.
Утопленный в ароматах магазин не имел ни одного намека на современные шопинговые техносараи, из которых состоит среднеарифметическое торговое пространство западного мира. Короче, в нем хотелось попросить не то чтобы политического, скорее эстетического убежища!
Разобравшись с серебряными слонами, мы поехали на один из крупных рынков. И после магазина это напоминало русскую баню: когда из парилки в прорубь. Потому что чтобы понять, каков звукоряд индийского рынка, представьте себе сто пятилетних детсадовцев, которым воспитательница сказала: «У меня одна шоколадка. Кому ее дать?» Представили? А теперь умножьте все это на тысячу!
– Держите кошельки! – успела сказать Лена.
Сначала на нас налетела орущая толпа торговцев всякой нефункциональной дрянью. Она вилась как туча ос, ожидая, что мы сломаемся. Когда белые туристки входят на рынок, торговцы орут так, что хочется врезать, и суют товары в лицо ровно на миллиметр от кожи. При наличии мужчин возле белых туристок быстро получают в табло и успокаиваются.
В просветы между торговцами лезли малолетние кули. Кули – это носильщики от шести до пятнадцати лет с корзинами на голове. Они носят за тобой по всему рынку, хочешь – барана, а хочешь – носовой платок. Кули при покупателе такое же обозначение состоятельности, как проезд на рикше ста метров.
Если ты турист, то гарантии, что он не смоется с твоим товаром, нет ни малейшей. Одна сотрудница посольства, идя по базару с мужем, спросила мальчишку:
– Зачем мне такой маленький кули, если у меня вон рядом идет такой большой?
Мальчишка чуть не выронил корзину от удивления и объяснил ей с точки зрения индийского мироздания:
– Мадам, это не кули. Это твой господин! Он не может тебе носить, это ты должна его слушаться!
Кули преследуют вас дольше, чем торговцы. У них больше веры в то, что все-таки смогут сломать вас своими воплями. Половина из них полуголые, половина – в наглаженных матерями рубашечках и штанишках.
Услышав русскую речь, они стараются понравиться и по-пугайски повторяют набор русских фраз, которые смогли выучить, общаясь с русскими. Он примерно такой: «Мадам, как деля? Водка! Отвали! Пошел на хуй!», и дальше опять его же, и столько раз, сколько бегут за тобой.