Дегустаторы смерти
Шрифт:
Марат взял под прицел меня:
– Топай за ними.
Ястреб пошел замыкающим.
За оградой БЭМЗ царила смерть. Тут собрались все известные и неизвестные ловушки Зоны. Казалось, сам воздух жаждет крови.
Я видел аномалии предельно четко – мое странное состояние продолжалось. «Комариная плешь» колыхалась эдаким сероватым маревом. «Мясорубки» алели, как выцветшие флаги канувшей в прошлое великой страны, а «духовки» играли желтым пламенем, будто гигантские камины. Еще что-то, чему не придумано название, напоминало сгусток мрака. Рядом с
– Ты чего? – тут же настороженно спросил Чвиль.
– Свет… ослепил совсем.
– Какой свет?
– Неважно.
Он, как и остальные, не видел беснующегося вокруг аномального беспредела. Для всех внешне это был обычный заводской двор, заброшенный много лет назад. Но ощущение, что смерть стоит в шаге от тебя, заставляло людей нервно вздрагивать от малейшего шороха.
Безопасный путь был отмечен желтой краской – кто-то начертил на асфальте большие кривоватые стрелки, словно играл в детскую игру «казаки-разбойники». Мы двигались друг за другом, след в след, стараясь наступать точно на желтые полосы, будто шли по минному полю. Я слышал напряженное сопение Чвиля за своей спиной. А Ястреб вполголоса матерился, похоже сам не замечая этого.
Стрелки привели нас к одному из цехов. В его распахнутых воротах зеленело нечто ядовитое, как змея, и красное, как кровь. Оба цвета существовали одновременно, хотя, как такое могло быть, не пойму. С моим восприятием вообще творилось что-то не то. Окружающие предметы расплывались, как в кривом зеркале, а на сердце нарастало жжение, словно его извлекли из грудины и поднесли к огню.
Но ни Сало, ни остальные не видели в воротах ничего такого. Хотя Сумрак прекрасно знал, что впереди аномалия – проходил здесь не один раз.
– Стой! – скомандовал он Салу. – Трын-трава, теперь твоя очередь. Шагай вперед.
– Это та самая вторая ловушка, последняя перед хабаром? Так? – равнодушно поинтересовался я.
Странно, но во мне не было страха. Ни капли. Впервые в жизни я перестал бояться Зоны. Наверное, принял ее – безоговорочно и до конца, а она точно так же приняла меня.
Толик обернулся ко мне и почему-то удивленно уставился на мои виски.
Сумрак и Чвиль тоже вылупились на мою голову, а Ястреб даже присвистнул.
– Что это с вами? – Я машинально пригладил волосы.
– Вокруг тебя красный рой. Как тогда, в Коровнике, – потрясенно ответил Сало.
– Ну рой и рой, подумаешь, – первым очнулся Сумрак. – Трын-трава, раз ты такой умный, давай двигай, – Коля издевательски указал на ворота цеха. – Затем тебя и брали. А если не пойдешь, то ему капец, – ствол пистолета нацелился Толику в грудь. – Ты ведь не хочешь, чтобы он сдох? В Коровнике из-за него рисковал, Сапога на смерть послал, значит, и теперь в обиду не дашь.
– Ты все равно прикончишь его, – перебил я. – Как только взломаю вам эту ловушку, Толик перестанет быть тебе нужен. Он принял мою сторону, и ты подписал ему приговор. Так что твой шантаж не пройдет.
– Посмотрим, –
Я опустил голову, раздумывая. Сумрак торжествующе улыбнулся, ничуть не сомневаясь, что выбора у меня нет, – по-плохому или по-хорошему, но я открою им проход, взломаю ловушку. Никуда не денусь. А стало быть, он победил и сможет вот-вот насладиться моей смертью – нелегкой, по его собственным словам.
Захотелось пить. Я машинально облизал языком пересохшие губы и задумчиво посмотрел на зеленовато-красное сияние ловушки. Мне придется войти туда. В этом Коля прав. Ошибается он лишь в одном – в том, что считает меня безоружным. Да, у меня нет ни ножа, ни пистолета, и руки связаны за спиной. Но кое-что останется при мне до конца – до тех пор, пока я жив. И это единственное, чего у меня не отнять, – самое страшное оружие человека – его ум. Умение мыслить, наблюдать, анализировать. А потому Сумрак рано празднует победу. Наш затянувшийся поединок сейчас и впрямь закончится, но не факт, что победителем станет он. Я сделаю свой выстрел и надеюсь, что попаду точно в цель…
– Марат, – я посмотрел на Чвиля, сказал многозначительно, с нажимом: – У тебя есть шанс подняться, выслужиться перед Чибисовым и Хазаром. Предлагаю сделку…
– А ну заглохни, – Коля заподозрил неладное и наставил пистолет на меня.
– Марат, я обезврежу ловушку, но для тебя – не для Коли! – выкрикнул я. – Ты принесешь Чибисову хабар! Ты – не он!
Насколько я успел просчитать характер Чвиля, он тщеславен и расчетлив. До сих пор подчинялся Сумраку по одной-единственной причине – Коля всегда оказывался на шаг впереди, был хитрее, энергичнее, расторопнее. Но сейчас Сумрак совершил ошибку, и у Марата появился шанс…
Коля все понял, побледнел и попытался выстрелить в Чвиля. Не успел. Марат оказался быстрее. Пуля пробила правую ключицу Сумрака, бросила на землю, мгновенно унесла все силы. Марат подошел, ногой выбил пистолет из его ослабевшей руки, посмотрел с интересом, как куртка на груди Сумрака намокает от крови, но добивать не спешил.
– Гнида… – прохрипел Коля. – На мое место захотел, дрищ? Кишка слаба… Не потянешь…
– Ошибаешься, – Марат покачал головой. – Потяну даже лучше, чем ты. Хазар будет мной доволен.
– Серега, – позвал Коля Ястреба. – Помоги…
Я напрягся. Вот оно – слабое место моего замысла. Чью сторону займет Утюг? Он глуп, а потому непредсказуем. Хотя сегодня он услышал достаточно, чтобы сбросить Сумрака с пьедестала.
– Серый, прикончи эту гниду, – попросил Утюга Коля.
– Ястреб, он крыса, – вмешался Марат. – Гнал нам про Коровник, типа такой крутяк. А на деле не был там, Сало по ходу правду сказал. И другие косяки за Колей есть. Ты вспомни, как он «трассер» нам с тобой не дал, когда мы за Касьяном возвращались. Зажал. По ходу не считал нас корешами. Так? Он вообще по жизни – дрищ и слизняк.