Декан моего сердца
Шрифт:
— Правда, Северяне — дураки? — обратилась я к коту, мирно дремавшему под боком. — Для них территориальная принадлежность Академии важнее тех знаний, которые можно получить!
Перчик лениво приоткрыл один глаз и взглянул на меня, словно говоря: “На себя посмотри!”
Я вздохнула. А ведь я тоже недалеко ушла от этих детей патриотов, ратовавших за свободу Севера. Поступила столичную академию только потому, что там учились все мои предки, закончила с отличием потому, что так было принято в моей семье, приняла предложение Брайана потому, что так было правильно для всех… Всех, кроме меня самой.
Интересно,
После — столичная академия магии, где я и познакомилась с Брайаном. Высокий, красивый, умный… его дед занимал пост в министерстве. Мы встречались полгода, после чего Брайн сделал мне предложение. Если я и опасалась возражений со стороны родных, тот зря. Узнав, кто родственники моего жениха, мой отец был в восторге, и дата свадьбы была назначена незамедлительно. Только Дэр как-то странно кривился, когда я с восторгом рассказывала о Брайане. Неужели подозревал?
Но Хранитель редко бывал у нас дома.
И вот благодаря Дориану я в Йоршадской академии делаю вид, что работаю на Департамент магического контроля…
Перчик боднул меня головой. Погрузившись в свои мысли, я перестала его гладить.
— Прости, я задумалась, — я провела рукой по шелковистой шерсти и вдруг почувствовала легкое покалывание в пальцах.
По моей ладони пробежались искры. С недоверчивой радостью я попробовала потянутся к своей магии, ощутить, как она бурлит в руках. В какой-то момент мне показалось, что я ухватила её, потянула на себя… и упала в пустоту…
Когда я открыла глаза, кот сидел на столе и смотрел на меня укоризненным взглядом.
— Я не могу, — в отчаянии прошептала я, пытаясь оправдаться. — У меня не получается…
Перчик потянулся и лениво зевнул. Спрыгнул со стола, попутно уронив кружку с остывшим чаем прямо на недописанное письмо Дориану. Листок намок, а я, прервав очередные страдания, застонала и хлопнула себя ладонью по лбу — совершенно забыла о докладе, а ведь пятница была уже завтра.
И если я не напишу хоть что-то…
Как ни странно, опус получился достаточно лаконичным — свои собственные приключения я решила не упоминать, ограничившись лишь описанием праздника на полигоне — Дэр намекал, что у него не один агент в академии, следовательно, все равно узнает.
Закончив, я перечитала письмо и, довольная собой, отправилась спать. Мысли все крутились около декана. В памяти всплывали наши пикировки, разговоры, поцелуи…
Наконец, я заснула. Вернее, погрузилась в непонятную дрему.
Сквозь нее я слышала скрип половиц, ощущала, как под тяжестью тела прогнулся матрас.
— Ройс, — прошептала я.
Он хмыкнул.
Дыхание опаляло кожу. Мужчина всем телом навалился на меня, опираясь на грудь. Я хотела вздохнуть и не могла. Странно, но даже сейчас, когда я спала, голова шла кругом.
Я знала, что рядом со мной — магистр Ройс, что именно его коротко стриженые волосы щекотали мне шею. Сейчас, во сне у меня нет сил сопротивляться притяжению.
— Ройс, — стону я, запрокидывая голову.
Он фыркает в ответ, тыкается влажным носом.
Влажным носом? Усилием воли я вынырнула из липкого сна
— Тьфу ты! — я резко приподнялась на локте, кот скатился на край кровати, обиженно мяукнул и спрыгнул вниз.
— Мементо! — заметил черепушка. В темноте его глазницы источали неяркий зеленый свет.
— Замолчи! — сурово оборвала я будильник. Он щелкнул челюстью и замолк. Я встала и прошла на кухню, заварила чай. Руки подрагивали, и заварка просыпалась мимо чайника. Собирать ее я не стала. Села на стул и уставилась на чаинки. В голове все еще шумело.
Никогда раньше мужчина не оказывал на меня такого воздействия. Даже Брайан, хотя за него я собиралась выйти замуж. Сейчас я не могла даже вспомнить поцелуи бывшего жениха. Да что там поцелуи, я вед и лицо его не могла вспомнить. Так, что-то невыразительное, обыденное. Куда курносому Брайану до породистого профиля магистра Ройса!
Я глотнула чай, обожгла рот, закашлялась.
Горгульи отходы, ведь Брайан ни разу не целовал меня так, как Ройс: дерзко, смело, будто желая стать одним целым. При воспоминаниях о поцелуях по телу прошла волна жара.
А что, если… я похолодела, а потом подскочила, будто бы ужаленная смертоносным к ‘омаром — мелким злопакостным насекомым, водившимся на болотах.
Если мое влечение к декану — приворот. Ройс отрицал это, но ведь и Брайан отрицал, что в его жизни есть другие женщины, пока я не увидела сама, вернувшись в квартиру на час раньше. Перед глазами пронеслись яркие воспоминания: обнаженные тела, мужское и женское, сливающиеся воедино, изящная кисть с ногтями, покрытым алым лаком судорожно сжимает край простыни. Моей простыни, которую я купила двумя днями ранее! И удивленный возглас: “Триша! А что ты здесь делаешь?”
Брайан даже выпрыгнул из кровати и попытался объясниться.
Я ушла. И устроила ураган, чуть не снесший с лица земли столицу империи. Я еще раз отхлебнула из чашки.
Странно, когда магия пропала, ушли все чувства к предавшему меня жениху. Словно дурной сон, который развеялся, оставив на душе неприятный осадок.
Я задумчиво взглянула в мутную темноту ночи. Ройс уверял, что не использовал приворот, но можно ли было ему верить?
Возможностей у него было хоть отбавляй. Да вспомнить хотя бы нашу ночь на постоялом дворе! А ведь именно после этого у меня всегда при виде декана перехватывало дыхание, начиналось кислородное голодание, и я переставала мыслить здраво. И это при том, что меня недавно бросил жених! Вернее, я сама его бросила… В общем, неважно!
Воодушевленная своим открытием, я полистала учебники, радуясь, что так предусмотрительно забрала не только по своему предмету, но и по смежным курсам.
Привороты и отвороты описывались в учебнике зельеварения, и то упоминались вскользь, но этого хватало чтобы освежить память для ритуала.
"Очищающий огонь, металл, крупицы горя и травы заветные что блаженство даруют!" — гласил рецепт.
Я зажгла плиту, поставила туда сковородку, насыпала соли, капнула несколько капель зелья “от любовного томления”, то есть слабительного, состав которого был наиболее подходящим, и резанула ножом по ладони. Темные капли крови упали на раскаленную соль, зашипели, запузырились, окрашивая белоснежные кристаллы в розовый цвет.