Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)
Шрифт:
– Эдвард, – прошептала она, от чего по моей спине пробежала дрожь. Я схватился за низ её рубашки, скидывая её и бросая на пол. Я прижал спину Беллы ко мне и опять начал целовать её шейку, мои руки блуждали по её телу. Она начала дрожать, и я быстро посмотрел на неё, чтобы удостовериться, что она в порядке, замечая, что её глаза были закрыты. Она выглядела такой грёбанно расслабленной, такой добросердечной, верящей и любящей.
– Иди сюда, ложись, – тихо сказал я, отпуская её и отодвигаясь. Она открыла глаза и с интересом посмотрела на меня, я кивнул головой в сторону подушки. Она начала ложиться на спину, но я отрицательно покачал головой, хватаясь за Беллу. – Ложись
Она посмотрела на меня подозрительно, и я усмехнулся. – Верь мне.
Она мягко улыбнулась и без слов перевернулась, лежа на кровати на животе с головой на подушке. Я придвинулся ближе к ней и откинул её волосы в сторону, нависая над ней и целуя вдоль спинки. Она легко застонала, её закрытые веки дрожали. Я целовал всю её голую спинку, мой язык очерчивал тонкие шрамы, которые были напоминанием о долгих годах издевательств, которые она пережила.
Ей было так грёбано плохо, с ней жестоко обращались те, кто должен был, б…ь, оберегать и любить её. Она была одной из самых потрясающих людей, с которыми я когда-либо сталкивался. Она была доброй и сердечной, такой грёбано любящей и жертвенной. Она была понимающей, самоотверженной и сострадательной. Она ни разу не осудила меня, даже когда имела на это все причины. Она имела полное право ненавидеть меня, с того самого момента, когда зашла в этот дом, но она не сделала это. Она открыла себя мне, даря мне своё доверие и свою любовь, и я никогда не буду принимать это дерьмо как должное. Те ублюдки, может, и плохо обращались с ней, но я никогда не буду. Она была моей жизнью, моим сердцем, моей причиной вставать, на хрен, утром с постели и сталкиваться со всем дерьмом, что подбрасывала мне жизнь. Она была principessa, и она, может быть, никогда не узнает об этом факте, но остальные пусть будут, б…ь, уверенны, я сделаю все, чтобы заставить Беллу почувствовать себя ею.
Целуя, я спустился к её талии, и, схватившись за верх её штанов и трусиков, спустил их вниз. Я полностью раздел Беллу и присел, мои глаза блуждали по её телу. Я протянул руку и легонько провел ею по всему телу Беллы, кончиками пальцев скользя по её коже, от макушки до кончиков пальцев на ножках. Она извивалась и мягко хихикала, её кожа покрылась мурашками.
Я провел рукой по округлости её попки, тихонько говоря себе под нос. – Ты знаешь, ты действительно красивая, – сказал я. Она открыла глаза, чтобы взглянуть на меня, и нежно улыбнулась.
– Спасибо, – краснея от комплимента, сказала она. Я ухмыльнулся.
– Это я должен благодарить тебя, – сказал я. – Это ты согласилась голой лежать здесь для меня после того дерьма, что посмотрела.
– Я верю тебе, – сказала она серьезно. Я кивнул.
– Именно так, – пробормотал я.
Я сбросил свою рубашку и откинул её в сторону, выбираясь из остальной своей одежды. Я схватил пульт и скрутил громкость телевизора, потому что драматические вопли экстаза суки трахали мне голову и отвлекали моё внимание. Я оставил телевизор включённым для света, перелез через Беллу, возвышаясь над ней, расставил её ножки в стороны и устроился сзади между ними. Она с интересом посмотрела на меня назад, наверное, гадая, что же я, на хер, такое делаю. До этого у нас никогда не было такого секса, и после всего, что она только что увидела, часть меня ожидала, что она испугается и оттолкнёт меня к чертям собачим, но она не сделала этого. Она просто смотрела на меня, веря в то, что я не причиню ей боль, и я ценил это. Я не хочу никогда, б…ь, обидеть её и сделаю всё, что в моих силах, чтобы убедиться, что боль больше никогда не вернётся к ней.
Я захватил свой член, направился к её
Белла мягко застонала, её глаза опять закрылись. Я нежно лёг на неё сверху, стараясь не налегать всем телом, чтобы не придавить её, и начал заниматься любовью со своей девочкой.
Мы могли трахаться – она бы разрешила мне так делать. Она бы разрешила мне пронзать эту киску и брать её таким способом, каким бы мне захотелось. Я мог поиметь её около двери или вонзиться в неё сзади, мы могли бы играть в такие же игры, как и в моем сне. И я любил бы каждую такую грёбаную минуту, и уверен, что она также, на хрен, наслаждалась бы этим… но это не были мы.
Я любил её, больше, чем кого-либо на свете, и не хотел ничего так сильно, как показать ей это. Я хотел, чтобы она почувствовала это, просто, б…ь, ощутила мою страсть и преданность по отношению к ней. Я действительно нуждался в ней, как в чертовом воздухе, которым дышал. Я всё ещё нуждался обладать ею, но в этот момент я просто хотел, чтобы она знала, что она – единственная для меня. Она была единственной, кто мог успокоить меня и заставить чувствовать себя вот так, единственной, кто мог утолить мою жажду.
Я целовал её вдоль лопаток, медленно толкаясь в неё и выходя обратно, смакуя каждый толчок, утопая в этих ощущениях. Её тело было такое упругое и теплое, трепещущее от страсти подо мной.
– Я люблю тебя, моя Bella, – прошептал я, нежно целуя мочку её уха. – Ti amo tantissimo. Farт di tutto per voi” 2
Она застонала в ответ, поворачивая голову в сторону, чтобы посмотреть на меня. Её глаза потемнели от страсти, она отрывисто вздохнула.
– Я тоже тебя люблю, – захныкала она. Я наклонился и поцеловал уголок её рта.
– И я так рад, что ты любишь, tesoro. Так грёбано рад, – сказал я. Я проскользнул под неё рукой и крепко обнял, переворачивая её на мою сторону и подтягивая за собой. Я случайно выскользнул из неё, но сразу же толкнулся обратно, не желая прерывать контакт с ней. Руками я продолжал держать её, и она почти инстинктивно закинула свою ногу на меня, ещё больше открываясь мне. Я застонал и продолжил врезаться бедрами в неё, погружаясь так глубоко, насколько это было возможно.
Tu sei la mia vita, – прошептал я, целуя её шею. – Se avessi potuto passare il resto della mia vita con te come questo, sarei l'uomo piщ felice della terra 3.
– Ты – потрясающий, – промурлыкала она, снова резко закрывая глаза. Я ухмыльнулся, борясь с желанием сказать что-то дерзкое или саркастичное, не желая испортить этот момент своим комментарием.
– Ты действительно так думаешь? – мягко спросил я. Она кивнула, издавая ещё один прерывистый вздох. Я мог чувствовать, как дрожит её тело и как с каждым её вздохом проскакивают мягкие гортанные звуки, которые говорили мне, что она уже близка. Я соскользнул рукой вниз по её животику, где мы были связаны, и провёл пальцами по её клитору. Она вскрикнула и напряглась, когда я потёр и нежно ущипнул его, зажав между своими пальцами.
– Да, – захныкала она. – Так чудесно. Так… ох… Боже! Ох! Её голос стал приглушенным, превращаясь почти в рычание, тело начало дрожать, и её накрыл оргазм. Я ускорился, ощущая, как её киска содрогается вокруг меня, сводя с ума и приближая к собственной разрядке. Моё тело задрожало, и я почувствовал покалывания в позвоночнике, между нами увеличивалось напряжение. Оно всегда было здесь, витая в воздухе между нами, когда наша кожа соприкасалась, но когда мы кончали вместе, как сейчас, это было ещё более интенсивнее. Воздух вокруг нас был насыщен страстью, и это переполняло мои ощущения.