Декоративка. Книга 1
Шрифт:
— Так ей и надо! — донесся до меня голос рыжего. — Наглая дека, говорливая. Учить и учить ее!
А вот слова Зена я не расслышала: он произнес их очень тихо, лично для ублюдков. И, развернувшись, пошел ко мне. Чем ближе он подходил, тем явственнее для меня становилось то, что с ним что-то не так. Он двигается иначе, чем обычно, и дышит с присвистом, да и лицо его очень напряжено, как от сильной боли.
Он не разбился при падении, но, вероятно, получил травму.
«Хоть бы они не заметили», — взмолилась я про себя.
Они заметили.
— Зен! — окликнул нас бородач. — Ты ранен?
Зен наклонился, поднял меня
Я побежала.
За мной погнался самый молодой и быстроногий. Его подгонял азарт, меня — опасность, так что, несмотря на физическое превосходство преследователя, мне удалось от него оторваться. Ненадолго.
Чтобы добежать до деревни, мне надо было подняться по склону, а бежать по возвышению, по снегу — та еще задачка для ослабленной девушки, которая со спортом на «вы».
А позади, совсем близко, был юнец. Я резко развернулась и бросилась ему под ноги. Парень споткнулся, перелетел через меня и оказался у обрыва. Мелькнула мысль, что я чуть не угробила второго человека за сегодня, но вслед за ней мелькнула другая: если не убегу, угробят меня, вслед за Зеном!
Я поднялась второпях, упала, снова встала и побежала вниз, к долине. Мой юный преследователь, к несчастью, не отставал. Я слышала, как скрипит под его ногами снег, слышала его дыхание, знала, что он очень, очень близко, но не оборачивалась. Впереди вырос темный силуэт; я пронеслась мимо, и «силуэт» даже не попытался меня остановить.
А вот юнца остановил.
— Млад, взять! — услышала я приказ, а затем звук падения и ругательства.
— Ирина! Стой!
Я притормозила не только потому, что услышала свое имя, но и потому что узнала голос. Это был Треден, бородатый крепыш из лесу, в чьем доме мы с Леной заночевали в первую свою ночь в этом мире. Я размышляла ровно мгновение, и, решившись, остановилась. Я могу, конечно, ошибаться, но Треден точно не враг Зену, а значит — мой союзник.
— На нас напали! Трое! — крикнула я сквозь хрипы и сипы сбившегося дыхания, и уперлась руками в колени.
— Где Зен? — крикнул в ответ мэнчи.
— Ранен! Они выше! Там повсюду следы!
Треден кивнул мне и пошел к юнцу, которого схватил знакомый мне уже волчище с любопытной кличкой «Млад». Постояв еще немного, чтобы более-менее отдышаться, я вернулась к мэнчи и его волку. Зверь всем своим телом придавил парня, так что последний при всем желании не смог бы освободиться. Знаю, на себе испытала… Когда я подошла ближе, желтые глаза Млада обратились на меня.
Треден тоже окинул меня взглядом и, сочтя, что я в порядке, склонился к пацану. Тот лежал ни живой ни мертвый, но как только волк отпустил его, попытался что-то сказать, причем что-то жалобное и плаксивое. Треден слушать не стал: ударил парня по голове, отправив в забытье, и как только он обмяк, достал из своей сумки веревку и связал ему руки и ноги. Оставив малолетнего преступника так, мэнчи поднялся, сурово на меня поглядел, приказал стеречь его, а сам показал Младу рукой какой-то знак. Умный зверь повел его вперед.
Я проводила их взглядом, запахнула тулуп, затолкала косу под воротник и присела рядом с поверженным преследователем. Треден оставил его лежать на боку, в неудобной позе. Имперцы вызывали у меня только одно чувство — ненависть, приглушенную или яркую, но я не могла спокойно смотреть на то, как семнадцатилетний
Я надела ему на голову капюшон и уложила более-менее удобно, затем осторожно тронула собственную щеку. Правая сторона лица пульсировала и отекала. Примечательно, что в то же место меня ударил Гадо перед клеймением. Но удар толстяка не идет ни в какое сравнение с ударом Зена: желтоглазый чуть мозги из меня не вышиб… В голове до сих пор позванивает. Да, здорово он меня оприходовал. Но я оприходовала его круче, толкнув полетать с обрыва.
Я взяла пригоршню снега и приложила к пострадавшему месту.
Руки замерзли и покраснели, в дыру на штанах поддувало, в общем и целом я чувствовала себя отбивной, которую сунули в заморозку, но все это меркло перед осознанием того, что у меня есть шанс вернуться домой. И не только мне. Я должна как-то сообщить Лене, что тот загадочный гул, про который она мне рассказывала, я слышала и в этом мире. Идеально было бы нам вместе оказаться в лесу в нужное время, когда возникнет гул.
Но как устроить это, если женщин никуда не выпускают без ведома хозяев?
«Подумаю об этом потом», — решила я и стала прислушиваться.
Сейчас ничего не важно, кроме моего выживания. А оно зависит от Тредена.
Сидеть и замерзать в лесу возле связанного парня, сыплющего скабрезностями, опасаясь появления хищника в обличье зверя, гуи или человека — то еще развлечение. Когда Треден, наконец, появился, таща на себе Зена, я пошла к нему навстречу, не скрывая радости.
А вот юнец замолк и округлил глаза.
Подойдя, Треден аккуратно скинул на снег Зена и сказал, чтобы я посмотрела, как у него дела. Я склонилась над своим хозяином и тут же отпрянула: верхняя половина его лица была перетянута пропитавшимися кровью обрывками рубашки. Выглядело это так, словно Зена ослепили и накрыли повязкой то, что осталось от глаз. Помимо лица, кровавые брызги и пятна виднелись на тулупе, штанах, руках… Сам мэнчи был без сознания, тяжело неровно дышал, притом в его груди что-то клокотало. Волосы его и те слиплись от крови.
Я замерла, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Столько крови я прежде видела только в кино…
— Он истекает кровью, — выдавила я из себя, и беспомощно посмотрела на Тредена.
— Знаю, — глухо ответил мэнчи, развязывая ноги юнца.
Что же до самого юнца, то он побелел еще больше.
— Они мертвы, дядя Тред? — совсем детским голосом спросил он. О, этот голос уже ничем не напоминал хриплый, высокомерный говор подростка, желающего казаться взрослым…
Треден замер и, внимательно и долго посмотрев на парня, горько проговорил:
— А ведь я тебя с малолетства знаю, Зоран. В кого ты превратился? Напал на Зена. Захотел забрать его женщину.
— Я не нападал! Я ничего не забирал! А ты их убил! Из-за бабы убил! Все из-за какой-то там деки!
— Это закон! — громовым голосом сказал Треден. — Закон, Зоран! Нельзя брать чужое, особенно женщину!
— Ты сам их каждый месяц берешь, все знают!
— Я их покупаю, а не краду! Я не нападаю на своих!
— Я не нападал! Я просто…
— Замолкни, или, клянусь, я удавлю тебя прямо здесь, Зоран, — пригрозил взбешенный Треден, и трусливый мальчишка ожидаемо замолчал. — Пойдешь сам, — продолжил ледяным тоном Треден. — Поможешь нести Зена.