Декстер в деле
Шрифт:
Через некоторое время Коултер покашлял.
— Ладно, — сказал он. — Нам про рапорт твой надо поговорить.
— Какой из?.. — уточнил я, оторвавшись от отчета.
— Когда твою сестру пырнули. Кое-что не складывается.
— Давай поговорим, — кивнул я.
Коултер снова откашлялся.
— Э-э… ну… давай сначала расскажи, что ты видел.
— Я сидел в машине, — начал я.
— Как далеко?
— Ну, может, футов пятьдесят.
— Угу… А почему ты с ней не пошел?
— Что ж… — протянул я, хотя его все это вовсе
Он еще некоторое время разглядывал меня, потом покачал головой.
— Может быть, ты не дал бы ему за нож схватиться…
— Может быть, — согласился я.
— Ты ведь был у нее за партнера! — Коултера, как видно, до сих пор терзала мысль о священных узах партнерства, так что я прикусил губу и сдержался, несмотря на сильное желание кое-что ему сказать. Через пару секунд он продолжил: — Значит, дверь открылась и… Дончевич ткнул ее ножом?
— Дверь открылась, и Дебора достала свой значок, — поправил я.
— Ты точно видел?
— Да.
— С такого расстояния?
— У меня хорошее зрение, — пояснил я. Неужели все меня будут сегодня бесить?
— Ладно. А потом что?
— Потом… — сказал я, воспроизводя момент в памяти с ужасающей ясностью, как в замедленной съемке, — Дебора упала. Попыталась подняться, но не смогла. Я побежал на помощь.
— И этот хмырь все время был там?
— Нет. Он скрылся в доме, а потом снова вышел, когда я подбежал к Деборе.
— Угу… — пробормотал Коултер. — Сколько времени его не было?
— Секунд десять максимум, — прикинул я. — Какая разница?
Коултер вытащил изо рта зубочистку и уставился на жеваный кончик. Очевидно, зрелище было ужасное; он с минуту подумал и швырнул зубочистку в корзину для мусора. Разумеется, промахнулся.
— В этом-то и сложность… Отпечатки на ноже — чужие.
Где-то с год назад мне удаляли зуб в стоматологии, под наркозом. Теперь я на секунду вновь почувствовал то неприятное головокружение.
— От… кхм… отпечатки?..
— Ага, — ответил Винс, прихлебывая лимонад. — Мы взяли его «пальчики» при аресте. Естественно. — Он утерся рукавом рубашки. — И сравнили с теми, что на рукоятке… Представь, не те! Вот я и думаю, какого дьявола… понимаешь?
— Естественно, — поддакнул я.
— Вот я и думаю… а если их двое было? Потому что по-другому не получается, верно? — Он пожал плечами и, к несчастью для всех нас, вытащил из кармана рубашки еще одну зубочистку и снова принялся ее жевать.
Мне даже пришлось прикрыть глаза, чтобы все обдумать без помех. Я снова проиграл всю сцену в памяти: Дебора ждет у двери, дверь открывается. Дебора показывает свой значок и внезапно падает… Нет, ничего такого не помню, лишь силуэт мужчины, без подробностей.
Дверь открывается, Дебора показывает свой значок, мужской силуэт… Больше ничего. Темные волосы и светлая рубашка — по таким приметам кто угодно подойдет, включая Дончевича, которого я и треснул по башке мгновение спустя.
—
Коултер прикусил зубочистку и пожевал губами, словно забыл, как говорить.
— Если их было двое… — в конце концов выдавил он.
— Не исключено, — признал я.
— Один ударил — и давай бежать, типа, ааа, что я сделал! А второй бежит к дверям посмотреть, и тут ты ему вмазал.
— Возможно, — согласился я.
— Их было двое, — повторил он.
Я молча сидел и наблюдал, как дергается зубочистка. Оказывается, прежний мой внутренний дискомфорт — это еще цветочки по сравнению с нарастающим во мне тревожным водоворотом. Если отпечатков Дончевича на ноже не оказалось, значит, Дебору ранил не он — это элементарно, мой Дорогой Декстер. А если Дебору ранил не он, значит — он невиновен, а я совершил очень большую ошибку.
С другой стороны, мне-то какое дело? Декстер делает что должно с теми, кто вполне этого заслуживает, и по одной-единственной причине: благодаря обучению у Гарри. А уж Темному Пассажиру вообще все равно с кем — он согласен на кого угодно. Наш Путь — всего лишь ледяная логика ножа, которой научил меня Гарри.
Однако от мысли о возможной невиновности Дончевича просто голова шла кругом.
Коултер снова бросил жеваную зубочистку в мусор.
И снова промахнулся.
— А где тогда второй? — спросил он.
— Не знаю, — ответил я. И я действительно не знал. Но ужасно хотел это выяснить.
Глава 16
Мои коллеги часто жалуются на хандру, а я всегда считал себя счастливчиком, благословляя собственную неспособность дать приют какой-то хвори со столь неаппетитным названием. Однако сегодня последние несколько часов рабочего дня нельзя было охарактеризовать никак иначе. Декстер — Рыцарь Сияющего Ножа, Декстер — Демон Ночи, Декстер Доблестный, Догадливый, Бездушный — хандрил. Я сидел за столом и гонял туда-сюда скрепки. Ох если бы только с такой же легкостью удалось выкинуть картинки из памяти: Дебора падает; я бью ногой в затылок Дончевича; взмах ножа — вверх; пила опускается — вниз…
Хандра. Как глупо и стыдно.
Ладно, строго говоря, Дончевич как бы невиновен.
Я совершил одну дурацкую ошибку. Большое дело! Никто не идеален! К чему притворяться? Неужто я стану изображать раскаяние в том, что оборвал невинную жизнь? Нелепо. Да и, коли уж на то пошло, разве такую невинную? Дончевич развлекался с мертвыми телами, причинил городскому бюджету и туристической отрасли нашего штата убытков на миллионы долларов. Полным-полно других людей в Майами с удовольствием прикончили бы этого типа, лишь бы только все прекратить.