Декстер в деле
Шрифт:
Отличное решение! Хорошо, когда все удачно складывается, чисто и гладко, к удовлетворению моего внутреннего чудовища (настоящего чистюли, любителя избавляться от проблем в аккуратно запакованных мусорных пакетах). И справедливо.
Я с удовольствием проведу время с Алексом Дончевичем.
Начал я с того, что пробил по компьютеру его статус в нашей регистрационной системе, и дальше перепроверял каждые пятнадцать минут, пока не убедился, что задержанного вот-вот выпустят. В 16:32 все его документы были практически готовы, поэтому я
Как раз вовремя — там уже столпились люди. Симеон умел устроить ажиотаж, привлечь внимание прессы, и вот теперь у входа создалась мешанина из автомобилей, телекамер и дорогих стрижек. Когда Дончевич объявился в дверях под руку с Симеоном, камеры застрекотали, люди заработали локтями, пытаясь пробраться поближе, и вся толпа подалась вперед, как свора собак на сырое мясо.
Я наблюдал за этой сценой из своей машины. Симеон выступил с длинной прочувствованной речью, ответил на несколько вопросов, а затем провел Дончевича к черному джипу «лексусу» и увез.
Я тронулся за ними.
Следовать за другим автомобилем несложно, особенно в Майами, где на дорогах царит вечный хаос.
Из-за пробок суеты было даже больше, чем обычно. Мне оставалось лишь держаться чуть поодаль, чтобы между мной и «лексусом» было несколько других машин. Симеон ничем не выказывал, что чувствует слежку. Конечно, если бы он даже меня заметил, то принял бы за репортера, который охотится за Дончевичем в надежде запечатлеть кадры искренней и слезной благодарности. Максимум, что сделал бы этот тщеславный адвокат, — повернулся бы к камере великолепным профилем.
Я проследовал за ними через весь город на север, немного отстав, когда они выбрались на Сороковую улицу. Теперь я догадался, куда они направляются, и, конечно же, Симеон подъехал к тому самому дому, у которого Дебора получила удар ножом. Я проехал мимо, сделал круг по району и вернулся как раз вовремя: Дончевич только что вылез из «лексуса» и зашел в дом.
Мне повезло: я сумел припарковаться неподалеку, так чтобы наблюдать за входом. Заглушил двигатель и стал дожидаться темноты: она наступит как обычно, и Декстер будет, как всегда, готов. Наконец-то этим вечером, после ужасно долгого пребывания в дневном мире, я был готов, воссоединившись с тьмой, упиваться ее сладкой и жестокой музыкой и даже исполнить несколько аккордов собственного менуэта Декстера. Как медленно, тяжеловесно тонет солнце! Скорей бы ночь! Буквально чувствую, как льнет ко мне сгущающаяся тьма, как проникает внутрь, как шелестит крылами, как расправляет онемевшие от длительного безделья мышцы, готовится к прыжку…
У меня зазвонил телефон.
— Это я, — сказала Рита.
— Еще бы не ты.
— По-моему, это изумительно… Что ты сказал?
— Ничего, — ответил я. — Что тебя изумило?
— Что? — переспросила она. — А… я все думала, о чем мы говорили. Про Коди!
Я с трудом отвлекся от бьющейся, голодной
— И что?
— Поболтала со Сьюзан, помнишь, с той, из 137-го дома? У нее еще собака есть, такая большая?
— Да, — ответил я. — Собаку помню.
Еще бы не помнить — псина меня терпеть не могла, как и прочие домашние животные. Все они угадывали во мне меня, даже если этого не удавалось их хозяевам.
— А ее сына, Альберта? Ему очень нравится ходить в дружину «Волчат-бойскаутов». Вот я и подумала: это ведь как раз для Коди!
Поначалу я даже не понял. Коди? Скаут? Вы бы еще Годзиллу пригласили на чаепитие!
Я запнулся с ответом, пытался выдавить что-то среднее между возмущенным негодование и истерическим смехом… и вдруг поймал себя на том, что мысль-то неплохая! На самом деле замечательная мысль! Прекрасно сочетается с моим собственным желанием, чтобы Коди влился в компанию человеческих детенышей.
— Декстер! — окликнула Рита.
— Я… э-э… не ожидал… По-моему, отличная идея!
— Ты правда так думаешь?
— Ну. Ему там будет классно.
— Я так надеялась, что тебе понравится! А потом засомневалась… ну, не знаю, вдруг… ну, знаешь… Нет, ты правда так думаешь?
Чистая правда; в конце концов мне удалось убедить в этом и Риту. Хотя понадобилось несколько долгих минут, потому что моя жена умеет говорить на одном дыхании и на каждое мое слово выдавать пятнадцать — двадцать своих, причем вразнобой.
Когда я сумел повесить трубку, на улице совсем стемнело; внутри же меня, к сожалению, сильно прояснилось. Начальные аккорды Дивного Джаза Декстера звучали глуше, ощущение безотлагательной настойчивости рассеялось после звонка жены. Но все вернется, обязательно.
А пока я решил изобразить бурную деятельность и позвонил Чатски.
— Здорово, парень, — откликнулся он. — Она опять глаза открывала, несколько минут назад. Начинает приходить в себя.
— Это замечательно. Заеду к вам позже. Только кое-что доделаю.
— Тут уже кое-кто из ваших заглядывал, поздороваться. Знаешь такого Исраэла Сальгеро?
Мимо по улице проехал велосипедист, задел мое боковое зеркальце и умчался прочь.
— Знаю. Он тоже приходил?
— Ага, приходил. — Чатски помолчал, как будто ждал чего-то от меня, и добавил: — Какой-то он…
— Он нашего отца знал, — объяснил я.
— Не, тут что-то другое…
— Хм… — Я откашлялся. — Он из отдела внутренних расследований. Выясняет, как вела себя Дебора в этом инциденте.
Чатски опять помолчал.
— Вела себя?
— Да.
— Ее ножом пырнули!
— Адвокат говорит: самооборона.
— Сукин сын!