Дела эльфийские, проблемы некромантские
Шрифт:
— Ты там живой? — шепотом поинтересовалась я, мысленно выругавшись и припав на колени к краю.
— Норма-ально, тут неглубоко. — И, окатив меня веером брызг, в воздух поднялась птица. Я сморщилась, брезгливо вытерла лицо рукавом и шагнула влево, в темноту, прощупывая почву под ногами.
Похоже, что в центре тоннеля был желоб, по которому текла вода, по краям — не очень широкие бетонные берега, а под потолком проходили трубы, что разносили воду по домам. Хлопая мокрыми крыльями, Гил кьякнул и упорхнул вперед по коридору. Следом
Я мысленно поклялась себе, что еще один такой выпад — и лично утоплю пернатого прямо здесь, благо водоем позволяет. Почуяв такой настрой, больше звуков беркут не издавал. Я уже добралась до поворота, придерживаясь за трубу над головой, и, пока думала, перепрыгнуть желоб и пойти дальше по прямой или же все-таки повернуть, впереди появился свет. Он разрастался, приближаясь ко мне, я вжалась в стену за поворотом, мечтая стать невидимой хотя бы ненадолго, как услышала:
— …за Черным мысом не дремлет страж, а море наше и ветер наш… О, некромантка! Смотри, что я нашел! — Этот остроухий t’ellard гордо продемонстрировал мне горящий факел.
— Ты хоть на миг мог задуматься, что если в хриссовом подполье зачем-то горит факел, значит, кто-то его здесь оставил совсем недавно? — постаралась как можно медленнее и доступнее произнести я. — Гил, Деймом клянусь, еще одна такая выходка, и можешь готовить прощальную речь.
— А ты ее точно до конца дослушаешь? — серьезно осведомился полуэльф.
— Нет, — мстительно брякнула я и попыталась цапнуть Гила за шиворот, но тот вновь обратился птицей, факел, зашипев, плюхнулся в воду, а следом за ним — потерявшая равновесие я. Такой всплеск в окрестностях мог не услышать только глухой.
Вынырнув на поверхность с бешеными глазами, я услышала сдавленное Гилово гыгыканье: «Ну ты уще-ербная…» Повезло, конечно, что здешняя водица проистекала не из тех мест, о которых я думала изначально, но внеплановое купание было совсем не кстати. Грациозно, как тюлень, я выбралась на бортик, выжала волосы, рубашку и… услышала шаги в конце тоннеля.
— Нам кранты? — спокойно спросил Гил.
Я прорычала очередную угрозу в адрес пернатого и попыталась ретироваться обратно на улицу. Выход был не так уж и далеко. Шансы выскочить из тоннеля на улицу, там рвануть что есть сил в ближайшие кусты, а потом потеряться между домами у нас тоже были. Заранее ощутив радость свежего воздуха, я мысленно возликовала… и воодушевленно уткнулась в чью-то грудь, скрытую черным балахоном.
— Что за… — пробасило из-под широкого капюшона.
— Простите, я, кажется, дверью ошиблась, — выпалила я. — Не подскажете, как пройти в пекарню?
Со спины ко мне подкрались еще трое, и они, кажется, тоже не смогли бы подсказать мне нужный адрес. Мельком заметила, как беркут осторожно втиснулся между трубой и стеной, где его скрыла тень. Хоть тут товарищ не подкачал, может быть, даже додумается найти Лесса
В нос мне ткнулся мрачно сияющий светопульсар, после чего преградивший мне путь балахон прогудел:
— Да это же та некромантка, про которую Вист говорил! Взять!
Руки мне скрутили практически моментально, но я все же не упустила возможности вставить свои пять бронзовых:
— А Вист — это ваш хозяин?
— Молчать, смертная! — заунывно велели мне, я скривилась:
— Откуда вы знаете! Я, может, бессмертная? — повисла неловкая тишина, и я поспешила перестраховаться: — Проверять не рекомендую.
Если они меня все-таки не послушались, то попытка их провалилась. После удара по затылку чем-то тяжелым умирать я не собиралась. А вот сознание меня покинуло моментально.
— Karim-ed-herra, — душевно простонала я. Пусть ругалась я редко, но эта фраза прекрасно описывала все мое состояние до мелочей.
— …а Тим тоже такую фразу знает, — звякнуло над ухом, после чего мою шею доброжелательно сжали тонкие ручки и в ухо, словно из горна, прозвучало: — Хе-е-еля-я, ты живая!
— Полли… э… — выдавила я, одновременно мысленно возликовав, что с девочкой все в порядке, и снова прокляв все на свете: шум в голове достиг громкости набата.
Но эффект был получен: спустя несколько ударов сердца я уже отцепила девочку от себя, покрутила во все стороны, убедившись, что она целая, живая и здоровая:
— Тебя здесь обижали? Как ты себя чувствуешь? Почему ты не спалила их всех к хриссам и не сбежала?
Сначала дрогнула нижняя губа, тут же голубые глаза наполнились слезами и в несколько ручьев побежали по фарфоровым щекам:
— Ни… ничего они мне не сдела-а-али-и…
— А чего тогда плачешь?
На мгновение мне показалось, что сейчас грянет потоп. Где логика в этом мире? Я могла управиться с десятками пробужденных мертвецов, а с одним рыдающим дитем — нет.
— Ну не мучай меня, скажи, в чем дело. — «Я же даже не знаю, с какой стороны начинать тебя утешать», — подумала я, но не озвучила. Зато скривила такую физиономию, словно готова была к Полли присоединиться и завыть в унисон.
— Меня… Тим не спас.
— Тим же далеко, — напомнила девочке я.
— Да, но я думала, что он особенный и…
Я выдохнула:
— А теперь посмотри на меня внимательно.
Девочка замерла с самой тоскливой мордашкой, на которую только была способна.
— Тим — ментат?
— Нет…
— Тогда, может быть, интуит?
— Не… нет. — Девочка явно ожидала от меня подвоха.
— Или Тим — предсказатель?
— И не предсказатель, точно. — План-минимум выполнен, рыдать она перестала.
Удивительный ребенок. Ее тут могли на кусочки покромсать во славу эфемерному божеству, а она переживает, что Тим не явился.