Делай что должно
Шрифт:
– Спасибо, уважаемый Газамил, - быстро ответила ему Ольга.
– Боюсь, мы просто смотрим. У нас нет денег на покупки…
– Нет денег?
– улыбнулся ей Газамил. У него оказалась хорошая, располагающая улыбка, в уголках глаз собрались тонкие морщины.
– Ну, не беда. Возьми в подарок хотя бы несколько мятных шариков. Вообще-то я держу их для детей, но, признаться, и сам с удовольствием посасываю время от времени. Держи, держи, - не обращая внимания на протесты, он сунул ей в руку маленький тряпичный пакетик.
– Авось не обеднею. С ухажером своим поделись, - он подмигнул Теомиру, и тот почувствовал, что краснеет.
– Э-э…
– Извини, нам пора дальше. Солнце уже клонится к закату, а нам еще так много надо осмотреть… - Она дернула Теомира за рукав и поспешила вдоль рядов дальше. Газамил, широко улыбаясь, смотрел им вслед.
Больше в колдовских рядах не задерживались. Несколько раз Теомир останавливался с открытым ртом, наблюдая, как колдун в красном плаще жонглировал мячиками пламени, или как другой колдун, в голубом плаще и с изуродованным шрамом лицом, удерживал в воздухе огромную, с кулак, каплю воды, придавая ей разнообразные фантастические формы. Однако Ольга как заведенная тащила его вперед, и остановилась лишь когда они выбрались в продуктовую часть рынка.
– Держи… ухажер, - фыркнула она, сунув ему в руку несколько твердых белых комочков.
– Не лопай все сразу, а то поплохеет. Смотри, яблоки!
Они восхищенно уставились на лоток прилавок. Сложенные аккуратной пирамидкой, в мутном воздухе рынка круглые красно-желтые плоды перед ними чуть ли не сияли волшебным светом. Выращиваемые далеко на юге, как уверяли добиравшиеся к Всадникам купцы, они стоили немыслимых денег, но смиренные купцы готовы были отдавать их всего лишь за треть цены лишь из уважения к конязю и воеводам. Теомир слыхал, что на больших пирах конязь самолично жаловал ими особо отличившихся ратников. Рядом с яблоками лежали еще какие-то желто-зеленые шары и прочие неведомые фрукты, но Теомир с Ольгой никогда не видели мандаринов и персиков, так что не уделили им ровно никакого внимания.
– Ну, чего пялитесь?
– раздраженно буркнул торговец, исподлобья зыркнув на них.
– Берите или проваливайте, чай не на выставке.
– С… сколько?
– сглотнув слюну, спросил Теомир.
– У нас… мало денег.
Мгновение торговец внимательно изучал их, потом махнул рукой.
– Эх, да что там… - вздохнул он.
– Себе в убыток, ну да ладно, все равно скоро никому не надо будет. Две штуки за грош, так и быть… - Он выжидающе поглядел на них.
Если Теомир и колебался, то только мгновение. Ему вдруг страшно захотелось узнать, чем же конязь награждает отличившихся, и если бы яблоки стоили даже и по три гроша за штуку, он не поколебался бы. Осторожно вытащив из кармана заветную тряпицу, он аккуратно отобрал четыре медяка и нетвердой рукой протянул их купцу.
– Вот!
– сказал он решительно.
– Два самых лучших!
– Щекой он чувствовал восхищенный взгляд Ольги.
– Все, что пожелает господин, - слегка поклонился купец. Привстав, он пошарил где-то под прилавком и торжественно извлек оттуда два не очень крупных, слегка помятых крапчатых яблока. Они выглядели далеко не так красиво, как собратья на прилавке, но, в общем, тоже были ничего. В любом случае, отступать было некуда. Теомир осторожно принял вожделенные плоды из рук торговца, коротко кивнул, пытаясь выглядеть беззаботно, и они с Ольгой отошли немного в сторону. Девушка благоговейно приняла от него одно из яблок и без лишних разговоров впилась
Яблоко оказались донельзя кислым, и Теомир почувствовал, как скулы сводит отчаянной гримасой. Ольга выглядела не лучше. Они заставили себя прожевать по глотку, но повторять почему-то не захотелось. Стараясь не глядеть друг на друга, они украдкой выбросили надкушенные фрукты в большую мусорную корзину и бок о бок пошли дальше. Теомиру было не столько жаль четверти всех своих денег, сколько обидно за разрушенные иллюзии. Впрочем, вокруг было столько диковинок, что долго хмуриться ребята не смогли.
После недлинных фруктовых прилавков они попали в мясной ряд. Здесь стояла ужасная вонь от протухающих по жаре кишок, костей, копыт и прочих малосъедобных частей туш. Впрочем, самого гниющего мяса на виду не лежало, а со всех сторон продавцы с энтузиазмом зазывали купить всякие диковинки вроде соловьиных язычков или запеченных в тесте грашских колибри. Затем на них волной нахлынули запахи свежевыпеченной сдобы и горячего черного хлеба. Наконец, после мучных рядов он выбрались на открытое место.
Это была, скорее, небольшая площадь, посреди которой торчал дощатый помост под поношенным полотняным навесом, выкрашенным тусклыми красками во все цвета радуги. Вокруг помоста собралась жидкая толпа, кто-то скверно играл на губной гармошке, и изможденная девица с землистым лицом и в лиловом трико ходила по сцене на руках, изредка делая сальто под заунывные взвизги инструмента. На небольшом возвышении сбоку стоял ражий детина с румянцем во всю щеку и призывал публику "посмотреть на несравненную акробатку Малефтину и лучших клоунов на тысячу верст в округе". Несравненная акробатка Малефтина изредка бросала в его сторону злобные взгляды. Подойдя поближе, Теомир с Ольгой переглянулись и дружно фыркнули.
– Не знаю, смогу ли я так же кувыркаться, но на руках точно хожу не хуже!
– вполголоса заявила Ольга.
– А где клоуны?
– А вот он, видно, и есть главный клоун!
– кивнул Теомир в сторону детины.
– Если уж Малефтина - акробатка… - Они снова переглянулись и затряслись в беззвучном смехе.
– Эй!
– кто-то бесцеремонно толкнул его в плечо.
– Деньги давай!
Теомир недоуменно уставился на говорящего. Паренек чуть выше его, но уже в плечах, в оборванном трико, похожем на Малефтинино, протягивал ему измызганную шапку, внутри которой болтались несколько мелких монет. Наглые водянистые глаза парня бесцеремонно ощупывали их обоих.
– Ну, долго еще ждать?
– сплюнул он Теомиру под ноги. Тот с трудом удержался, чтобы не ударить наглеца.
– Какие деньги?
– как можно спокойнее спросил он.
– Я тебе ничего не должен.
– Ишь ты, не должен!
– нехорошо ухмыльнулся нахал.
– Представление смотрел? Смотрел. Вот и раскошеливайся, коневод.
– Я не смотрел представление, - все таким же через силу спокойным голосом ответил Теомир.
– Мы только что подошли и сейчас уходим. Отойди с дороги.
– Сначала дашь деньги, потом пойдешь куда хочешь!
– зашипел на него циркач.
– Ты что, плохо меня понял? Ты нарываешься, да?
– Его голос повысился почти до надрывного визга, на них стали оглядываться.
– Ты деньги зажилить хочешь, у нищих артистов кусок отобрать? Ах ты сука… - Он резко осекся, когда кинжал, неслышно скользнув из ножен, уперся ему в живот.