Делай все наоборот
Шрифт:
– Кто это может есть? – почти прорыдала Мариша. – Это же сплошной гарнир. Я требую мяса, оно мне просто необходимо.
Заказ делать она отказалась, и мы с Ирой на свой страх и риск попросили принести ей апельсиновое желе, салат с орехами и жареную картошку с помидорами. Себе мы выбрали тоже какие-то растительные блюда и с аппетитом приступили к еде. Мариша же скорбно ковыряла в своей тарелке и от нечего делать глазела по сторонам. Поэтому именно она первой увидела вошедшего в зал Дмитрия Семеновича. Его сопровождала, или, точней, он сопровождал блондинку гигантских размеров. Все его
Мариша наблюдала за Дмитрием Семеновичем из-за колонны, за которой стоял наш столик. Все шло прекрасно до тех пор, пока блондинка не пожелала пройти в дамскую комнату, а галантный Дмитрий Семенович не отправился сопровождать ее. Путь их проходил мимо нашего столика, который к тому же был хорошо освещен. О том, что к нам направляется наш знакомый, Мариша не сочла нужным нас информировать. Поэтому когда возле нас неожиданно возникла его худощавая фигура, я подавилась салатом, а Ира, в этот момент поднесшая к губам чашку с чаем, сделав судорожный глоток, заглотила бумажный пакетик и начала задыхаться.
Дмитрий Семенович ласково похлопал ее по спине и произнес:
– Танюша, тебе надо быть осторожней.
– Добрый вечер, Дмитрий Семенович, – блеснула своими свежеприобретенными познаниями Мариша. – Зашли перекусить?
– Да, – скромно потупился он. – Мы с моей подругой предпочитаем вегетарианскую кухню.
Я собралась сказать, что эта кухня никак не помогает его подруге прийти в норму и сильно вредит ему самому, лучше бы им забыть о ней, чего ради себя мучить, если пользы все равно никакой, но не стала. Никогда не знаешь, как человек отреагирует на правду. Поэтому я лишь улыбнулась и вновь уткнулась в свою тарелку.
Ира наконец избавилась от застрявшего в горле пакетика и вполне могла теперь поддержать беседу, но отчего-то не хотела. Пришлось Марише взять все в свои руки. Она поднялась со своего места и улыбнулась Дмитрию Семеновичу. Улыбка у нее получилась чуточку плотоядная, чего и ждать, если за весь вечер ей не досталось ни грамма свежатины. Но блондинка, которая как раз вернулась в зал к моменту, когда Мариша начала улыбаться, трактовала ее как однозначно опасную для своих планов относительно Дмитрия Семеновича. Поэтому она поспешила к нашей группе.
Даже она по сравнению с Маришей была мелковата. Дмитрий Семенович это тоже заметил и стал поглядывать на Маришу с большим интересом. Блондинка мигом учуяла опасность и обвилась вокруг своего друга. Верней, попыталась, но из-за разницы в габаритах она его просто задавила своими телесами. Разговор не клеился, и скоро Дмитрий Семенович откланялся.
– Какого черта он приперся именно в это место? – злобно поинтересовалась Мариша неведомо у кого. – Тут же куча разных кафе.
– Как ты думаешь, он сделает выводы из того, что видел нас вместе? – спросила я Иру как человека, который дольше всех знает Дмитрия Семеновича.
– Похоже, сейчас все его мысли заняты исключительно раздутой от силикона особой, – ответила она, а так как мои мысли вертелись в той же области, то я согласилась с ней.
Доев свой ужин, мы
Но из рассказов пронырливой Иры мы уже знали, что, помимо ночной охраны, в здании есть и сигнализация, проведенная к двери интересующей нас конторы. Но до сигнализации еще предстоит добраться, поэтому мы не стали ломать себе голову над тем, как будем выводить ее из строя, а вплотную приступили к обсуждению вопроса о том, как бы нам миновать охранника и бдительного вахтера.
– Вахтера предлагаю скрутить, – сказала кровожадная Мариша, – а охранник может вообще нам не встретиться. Он ведь один на все здание?
Ира сказала, что их баптистская община оплачивает услуги только одного охранника, это она подсмотрела в ведомостях заработной платы на столе у бухгалтера.
– Но они вполне могут не перечислять остальных охранников в ведомости по каким-то своим соображениям, – заметила я.
Возразить на это было нечего, и мы оставили пока эту проблему. В итоге наш план сквозил многочисленными прорехами, которые предстояло ликвидировать на месте. Мы терпеливо ждали того часа, когда, по уверениям Иры, сон сваливал самых стойких.
– У меня с собой есть желудочное средство, вызывающее дикие колики, – сказала Мариша. – Может быть, удастся его использовать?
– Как ты предполагаешь это сделать? Возникнешь перед измученным бессонной ночью охранником с приготовленной чашкой крепкого кофе, в котором растворишь упаковку своего средства? Или протянешь ему бутерброд с сыром, покрытым тонким налетом белого порошка, в который превратишь свои таблетки? – издевалась я над ее предложением.
Мариша обиделась и сказала, что мы дурочки, а она, если захочет, может заставить любого мужика выпить не то что кофе со слабительным, но и раствор стрихнина, причем жертва будет полностью осознавать, что она делает.
Все это было весьма интересно, но пришло время лезть в здание, чтобы потрошить таинственный груз на предмет обнаружения в нем наркотиков.
– Как подумаю, что мы вполне могли это на судне сделать практически без всякого риска для собственной свободы, прямо плакать хочется, – пожаловалась Мариша.
– Мы вполне можем отказаться от нашей затеи, – я с готовностью поддержала ее терзания.
– Еще чего выдумала! Уже все решено, – тут же пришла в норму Мариша и прекратила нытье.
Дверь в здание, через которую мы попадали в него днем, была закрыта. Стучать в нее с последующей просьбой открыть мы по понятным причинам не стали. Оставались окна первого этажа, которые, хоть и находились на несуразно большой высоте над уровнем земли, все-таки были более доступны для нас, чем входная дверь. Правда, если бы не решетки на каждом из них.