Делец платит наличными
Шрифт:
И, как показал мой разговор с Кривоносовым, не ошибся в своем предположении.
Отхлебнув кофе, я покатал во рту жидкость и, повернув к себе банку, покачал головой.
– Сомалийская лицензия, сразу видно. Кстати, я такой товар не принимаю.
– А почему, собственно?
– машинально поинтересовался Виктор Фомич, с любовью поглядывая на остатки водки в бутылке.
– Не соблюдают рецепт, - пояснил я.
– А это очень плохо сказывается на качестве товара - раз. И на репутации фирмы - два.
– А по мне так все равно, - проговорил Кривоносов, недоуменно
– Кофе как кофе. Я вообще их не различаю.
– Это у вас вкусовые рецепторы атрофировались, - предположил я.
– На самом деле проблема очень серьезная и могу с уверенностью сказать, что Марат в ближайшее время погорит именно на этом.
– На кофе?
– удивленно поднял брови Виктор Фомич.
– Это как же понимать?
Я покачал головой.
– Не на кофе, Виктор Фомич, отнюдь не на кофе. На водке, - улыбнулся я.
– А, вернее, на левом некачественном товаре.
– Ну-ка, ну-ка, - оживился Кривоносов, - объясните-ка поподробнее.
– Все очень просто, - зевнул я, - Марат, как вы знаете, после выхода из зоны решил резко поправить свое положение. И он выбрал самый легкий способ - старый добрый испытанный левак.
– В курсе.
– Но Марат не учел одного крайне существенного фактора...
– Какого же?
– Изменение исторической обстановки. И, как совершенно неизбежное следствие - изменение конъюнктуры, иная расстановка сил, - начал я свое объяснение.
– А, значит, здесь уже другие правила, другой, что ли, воздух, которым все мы дышим. То, что было можно вчера - сегодня уже нельзя ни под каким видом. И не потому, что вдруг все стали такими уж честными...
При этих словах Кривоносов понимающе улыбнулся и дважды кивнул.
– Просто это невыгодно, - продолжал я.
– То есть, выгодно только одному человеку - Марату, а время одиночек давным-давно закончилось.
– Я, кажется, начинаю понимать, что вы имеете в виду, - одобрительно произнес Кривоносов, снова посмотрев на водку в бутылке.
– Вот и хорошо, - похвалил я его за сообразительность.
– Ведь как получается? Марат гонит левую водку плохого качества и заливает ее в тару из под нашей, родной, местной... А что такое местная водка?
– Н-ну...
– Виктор Фомич неопределенно повертел в воздухе руками.
– Правильно. Продукт государственного значения, девяносто девять целых девяносто девять десятых местного бюджета. Кто у нас стоит во главе водочной промышленности? Почему его сделали монополистом? Вот-вот, вы просто киваете, зная, что на такие простые вопросы отвечать не требуется. Так вот, государство может стерпеть очень многое, но запускать руку себе в карман оно не позволит. По крайней мере, тем людям, которые делают это явочным порядком, а не централизованно, дозированно, как все простые смертные чиновники. Левая водка Марата портит как желудки сограждан, так и репутацию местной водочной промышленности. Плюс нехилый ручеек, который течет ему в кассу.
– Миллионы народных денег, - прокашлявшись, вставил слово Кривоносов.
– Уверен, что именно этого Марату не простят и разделаются с ним в самое ближайшее время. Так что у вас, Виктор
Моя длинная речь произвела на Кривоносова сильное впечатление.
Начальник сыскного бюро «Ястреб» сразу подобрел, расправил плечи и допивал водку уже как человек, уверенный в себе и в своем завтрашнем дне.
– Но я пришел вовсе не для того, чтобы успокаивать ваше нервы, Виктор Фомич, - произнес я.
– Тут одно дело получается малоприятное...
– Нет проблем, - мгновенно отозвался Кривоносов.
– Мы, правда, немного свернули деятельность в связи с... ну, вы понимаете. Но я готов бросить клич и собрать всех сотрудников...
– Дело не во мне.
– Что-нибудь сугубо интимное?
– деловым тоном произнес Виктор Фомич.
– Все решим без вопросов, и все будет так, как надо.
Он пододвинул к себе стопку - на этот раз бумаги - и взялся за перо. Позолоченный «паркер» весело поблескивал в лучах электрической лампы.
– Называйте объект, - предложил он.
– Женщина, мужчина - безразлично. Подключим лучших людей, они будут рядом, войдут в доверие и объект выложит все, что вам интересно знать. У нас есть проверенные кадры.
Я покачал головой.
– Я же сказал, что дело касается вовсе не меня. Скорее проблемы у вас, Виктор Фомич. А вернее, у вашей уважаемой конторы.
– Что такое?
– настороженно поднял голову Кривоносов.
– Нельзя ли выражаться поконкретнее? Какие еще такие проблемы?
– Если быть совсем уж точным, то проблема заключается в одном из сотрудников вашего предприятия - Сергее Соломатине, - уточнил я.
Кривоносов в раздражении бросил ручку на стол с такой силой, что колпачок слетел с основания и откатился на самый край.
– Этот кадр у нас больше не работает, - произнес он, скрестив руки на груди.
– Неужели до такий степени проштрафился?
– поинтересовался я.
– Не то слово, - со вздохом произнес Кривоносов.
– Сами понимаете, какая сейчас ситуация, сотрудники находятся в вынужденных отпусках... Но ведь это все равно не повод, чтобы превышать полномочия!
– Хотите я расскажу, в чем он провинился?
– предложил я.
– Дело было так. Соломатин оказался в конторе в ваше отсутствие и ответил на телефонный звонок. Зная, что вы наверняка спустите заказ на тормозах или поручите его кому-нибудь другому, он решил взять дело на себя и немного полевачить - зарплату вы ведь сейчас вряд ли выплачиваете. Он встретился с клиентом, взял с него аванс и вник в суть дела. Я правильно излагаю?
– В общем, достаточно близко к реальности, - заерзал на стуле Кривоносов.
– Как вы узнали о том, что Соломатин превысил свои полномочия? Ведь, насколько я понимаю, он был рядовым сотрудником, а заказы должны проходить если не через вас, то, как минимум, через начальников соответствующих отделов, но никак уж не напрямую.
– Соломатин сам ко мне пришел, - мрачно сказал Виктор Фомич.
– Вот как?
– удивился я.
– Что, неужели покаялся? Совесть заела? Да в жизни не поверю! Или дело оказалось не по зубам?