Дельфийский оракул
Шрифт:
— Рон…
— Пэнси… глупо отвергать меня. Времена меняются. Родители не вечны. Ты не можешь…
— Мне больно от того, что моё счастье заставит страдать другую.
— Но ты же ненавидишь её!
— Да, и всё же, если бы я могла стать твоей женой — твои лучшие друзья не могут быть моими врагами. Ты женишься на ней? Обещай мне, Рон! Обещай, что ты сам не разорвёшь этих уз…только не ты.
Рыжий упал на колени, целуя её опустившиеся руки.
— Обещай мне, что не покинешь меня, и я сделаю всё, о чём попросишь.
— Рон… — она хотела сказать нет, оттолкнуть его, прогнать…
…Но
— Рон… — девушка шептала это имя в агонии страсти, на каждом выдохе видя его перед собой.
Для обоих ничего не существовало более, когда они оставались вдвоём, и только коварный рассвет мог нарушить идиллию и разлучить влюблённых.
========== Глава 15. Неизбежность. ==========
***
Солнечные лучи ярко сияли, спускаясь сквозь облака золотыми дорожками. Они огибали высокие рифленые колонны круглого зала, в центре которого стоял огромный золотой трон, украшенный маленькими статуями, картинами прошлого и резными листами лавра. На некотором расстоянии находился круглый бассейн, вода в котором была непрозрачной и отражала высокий облачный потолок словно зеркало. Вдалеке слышался хор, состоящий из женских и мужских голосов… звуки лиры разливались повсюду, вторя пению и образуя необычное и очень красивое звучание. Лёгкий ветерок, словно сам по себе, существовал здесь, меняя направления и принося с собой запахи нектара.
На первый взгляд, зал пустовал, одиноко храня свою красоту в замкнутом круге колонн. Однако, это было не так. Справа от трона, у одной из гигантских статуй, стоял Аполлон. Он склонял голову к массивному выступу, любуясь своей сестрой, которая задумчиво глядела вверх. Афродита разглядывала облака, словно подсчитывая что-то.
— Знаешь… — произнёс бог и затих, выдерживая паузу.
— Что? — его сестра повернулась, обращая на него свой взор.
— Мужчины сходят от тебя с ума, и я, иногда, понимаю почему…
Она засмеялась.
— Ты, брат мой, это хотел сказать мне?
— Нет… — Аполлон снова выдержал паузу — я подумал, что мы очень похожи на этих двоих.
— Мы? — Афродита приподняла бровь, недоверчиво улыбнувшись — я и ты? похожи на этих двух волшебников?
— Если она выйдет замуж сегодня, то тот, кто предназначен ей, станет похож на меня…
На мгновение воцарилось молчание, в которое богиня пыталась понять тайный смысл сказанный братом фразы.
— Я поняла, что ты имеешь в виду…, но она жена нашего отца, ты не в силах тягаться с самим громовержцем.
— Эта земная дева похожа на Геру, и я потому так страстно желаю другого исхода…
— Богиню любви ты просишь помочь тебе в этом, брат мой?
Бог отрицательно качнул головой, встряхивая своими золотистыми кудрями.
— Нет, Афродита. Мы не в силах помогать им далее. Мойры непреклонны. В этот земной день случится то, что не в праве изменить
Она промолчала, лишь томно вздохнув, а мгновение спустя подошла к бассейну и села на выступ, который окружал зеркальную воду. Её длинные светлые локоны развивались от едва заметного ветра в такт дыханию.
— Зеркало Оракула… оно покажет нам всё.
Златокудрый красавец, помедлив, отправился туда же и опустился у ног сестры, склонив голову к её коленям.
— Ты выбрал её, только потому что она похожа на Геру? — после некоторого молчания спросила Афродита.
— Нет. Я выбрал их обоих, потому что она похожа на Геру.
— То есть?
— Я не мог указывать путь предназначенному ей мужчине. Не мог отправить на испытание его.
— Потому что он мужчина?
— Нет, — Аполлон улыбнулся — его сущность слишком двойственна, его душа колеблется… отправив его туда, я мог совершить одну из самых больших ошибок, которые мы совершаем в отношении людей, полагаясь лишь на светлые их чувства. Он мог принять другую сторону, испортив всё во всех существующих реальностях раз и навсегда.
— Тогда можно было пойти другим путём, — голос богини лился мягко и нежно, перекрывая божественный хор нимф — через вторую пару, наиболее связанную с этой.
— Нельзя было, милая сестра, идти таким путём. Эти двое, о которых ведёшь ты речи, давно раскрыли своё предназначение и сейчас лишь человеческие качества… предрассудки указывают им дорогу.
Золотой луч, ярче всех остальных, коснулся пола в тот момент, когда прозвучали его последние слова. Перед Афродитой и Аполлоном возникла другая богиня, словно родившись из солнечного луча. Позолоченные одежды обвивали стройный стан её, подчёркивая все изгибы тела. Каштановые длинные локоны ниспадали почти до земли, переливаясь янтарными бликами в солнечном свете. Взор высокомерный и строгий обратился в сторону детей Зевса. Аполлон резко встал, выпрямился и поклонился. Афродита не повернула головы — более прекрасная, чем прежде — она ненавидела Геру, и это было взаимно.
— Аполлон, — голос Геры звучал томно, и, будучи на несколько тонов ниже, чем у богини любви, он всё же не уступал и был божественно прекрасен.
— Здравствуй, прекрасная Гера. Зевс покинул нас рано утром, и не обещал вернуться до рассвета.
Он смотрел на неё и любовался. И не было богини прекрасней. Все чувства воспламеняла она в нём, и лишь просьба сестры его горячо любимой останавливала от действий, которые могли привести Олимп к войне.
— О нём как раз и речь. Зевс явится сюда сейчас, и он в страшном гневе.
Златокудрая богиня, услышав это, снизошла до косого взгляда на неё.
— В чём же провинился я, прекрасная Гера? — задал вопрос Аполлон.
— Ты, Аполлон, ничем не разгневал громовержца, но вы оба… Как вы посмели идти против воли его? Как вы посмели явиться людям?..
Новый луч яркого света стукнулся об пол и превратился в Зевса. Он выглядел как умудрённый годами старец, уставший и печальный. Голубые глаза сверкали из-под густых посеребрённых бровей. Тысячи мелких молний окружали его, создавая вокруг сияние, подобное нимбу. Богиня любви встала и слегка склонила голову в знак приветствия.