Делирий
Шрифт:
— Оставьте эти подробности.
Вертолёт поднялся над городом.
Столица Бурятии легла под ним резным узором рукотворных «сопок» с красным оттенком, как бы оправдывая название города. Фурсенюк знал, что Улан-Удэ переводится с бурятского как Красная Уда. Знал он, что основан город был в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году как казачье зимовье, двенадцатью годами позже стал известен как острог, форпост продвижения казаков на восток, и лишь в советские времена стал столицей Бурятской автономии.
— Красиво, —
— Не отвлекайтесь, — оборвал его Фурсенюк, гадая, с чего это эмиссара потянуло на эмоциональные оценки.
— Завтра на судне собираются менять спусковую группу, — откинулся на спинку кресла генерал. — В том числе пилота.
— А вот это уже интересно, — поднял брови министр. — Мы сможем послать на «Мир» своего человека?
— Своего нет, но.
— Запрограммируем штатного члена экипажа, — перебил начальника УВД Цегер.
— Отличная мысль! Успеете?
— Постараемся.
— Постарайтесь, господа, при положительном исходе замысла вас ждёт поощрение.
Вертолёт пролетел над небольшим населённым пунктом («Ильинка», — сказал кто-то
из группы сопровождения), потом над невысокой горой («Коврига», — прозвучал тот же голос), и впереди показалась голубовато-туманная полоса Байкала.
Выборг встретил гостей моросящим дождём. Пришлось доставать куртки и зонтик.
— Я на пару часов отъеду, — сказал Ылтыын, — потом позвоню. А вы пока устраивайтесь. Родители не выгонят?
— Куда? — засмеялась Юна. — Они у меня хорошие, правильные, поймут. К тому же мы долго не задержимся у них, да, Рома? — Девушка заглянула в глаза экстрасенса.
— Что, даже чаю не попьёте? — пошутил Ылтыын, вспомнив анекдот о тёще.
— Снимем квартиру, — сказал Роман. — Звони, будем ждать.
Они вылезли из машины, забрали сумки, Роман раскрыл зонтик. Ылтыын уехал.
Оба осмотрелись.
Варсонофий Солнышкин получил квартиру в новом жилом микрорайоне на юго-востоке Выборга. Посёлок стал частью Петербургского района, застроенного уже в российские времена в конце двадцатого — начале двадцать первого века. Дома здесь выглядели нарядно и празднично даже в ненастье, все они создавались по индивидуальным проектам и радовали глаз гармоничной встроенностью в ландшафт, геометрией и расцветкой.
Дом, в котором поселились Варсонофий с женой, был семиэтажным, формой напоминая красивый подсвечник. Глядя на него, Роман подумал, что это очень символично, если учесть, что «пламенем свечи» в этом доме-подсвечнике предстояло стать ему.
Учись закрываться, вспомнились слова преподавателя ФАГ а, тебя никто не должен в и д е т ь в ментальном поле.
Он поспешил накинуть на голову незримую вуаль непрогляда.
— Ну что, пошли?
— Я ждала, когда ты скажешь, — с готовностью взяла его за руку Юна.
— Надеюсь, отец нас
— Сомневаешься?
— Нет, — сказал Роман, и в самом деле не сомневаясь, что Варсонофий примет его подобающим образом.
Впрочем, и Нина Александровна относилась к нему хорошо. Зашли в подъезд, поднялись на четвёртый этаж. Юна позвонила.
Роман невольно посмотрел на часы: шёл шестой час вечера, хозяев могло и не быть
дома.
Так и случилось. После третьего звонка Юна достала ключ, открыла дверь.
— Заходи.
— Может, подождём, пока придут родители?
— Это и мой дом, — сказала она рассудительно, — я не гость нежданный.
— А я?
— Папа всё знает и понимает.
— А мама?
— Мама тоже, они с отцом понимают друг друга с полувзгляда. Квартира Солнышкиных поразила Романа аскетической простотой.
В двух комнатах, кроме кровати, дивана, стола и четырёх стульев, ничего не было! Присутствовала ®Щё репродукция картины Айвазовского «Девятый вал» на стене в гостиной да маленький шкафчик-вешалка в прихожей, и всё. Обзавестись гарнитуром и хозяйственными принадлежностями семья ещё не успела.
— Извини, удобств никаких, — смутилась Юна.
— Какие удобства ты имеешь в виду? — полюбопытствовал он.
— Телевизора нет, компьютера тоже, поваляться и то негде.
— Мне ничего этого не нужно. Хотя от «поваляться» я бы не отказался.
— Сейчас разберём диван.
— Я не об этом.
Юна обернулась, собрала морщинки на лбу, внимательно глядя на него, потом поняла и кинулась к нему на шею.
— Мой любимый!
Диван они разложили за несколько секунд. Потом опробовали душ в ванной комнате.
— Есть хочу, — заявила Юна, вытираясь.
— Да и я не прочь, — признался он.
— Пойдём, заодно покажу тебе Выборг.
— Дождь же идёт.
— Во-первых, он почти закончился, глянь в окно. Во-вторых, город очень красивый, много старинных зданий, парков, памятников архитектуры.
— Откуда ты знаешь?
— Мы же не на пустое место сюда переехали. Папа привозил меня сюда, ещё когда я училась в школе. Тут у меня тётки жили.
— Переехали?
— Одна умерла. — Юна погрустнела. — Вторая сейчас в Питере. Но город я знаю.
— Хорошо, пойдём погуляем. Я вообще хотел бы снять отдельную квартиру, вчетвером
жить в этой тесновато.
— Как скажешь.
Они переоделись, вышли на улицу.
Дождь действительно прекратился, сквозь космы облаков проглянуло солнце.
— Поедем в центр, — предложила Юна. — Там очень красиво.
— Сначала поужинаем.
— Конечно, поужинаем, ехать недалеко. На автобусе?
— А ещё какой тут транспорт есть?
— Автобусы да такси. Был трамвай когда-то, потом сняли рельсы, слишком узкие улицы и машин много.